Вы, конечно, подозревали, что Джордж Р. Р. Мартин, создатель знаменитой «Игры престолов», категоричен. Иначе откуда в его текстах столько убийств и жестокости? О своих жизненных принципах он рассказал сам, предельно конкретно и не стесняясь в выражениях.
Журнал Esquire напечатал главные правила жизни Джорджа Мартина. Из них можно узнать множество любопытных мыслей известного писателя. Например, почему в книгах обязательно должны умирать герои, почему Сэлинджер сейчас не был бы в моде и зачем объём «Игры престолов» такой внушительный. А ещё – самое интересное – какая у Мартина заветная и пока ещё не достигнутая мечта? Узнаем из прямой речи.
ЧТО? «ИГРА ПРЕСТОЛОВ» – это «Клан Сопрано» в Средиземье? Да идите вы на хер.
НЕЛЬЗЯ НАПИСАТЬ ХОРОШУЮ КНИГУ, в которой никто не погибает.
СО ВРЕМЁН ТОЛКИНА ВСЕ СЮЖЕТЫ ФЭНТЕЗИ СТРОЯТСЯ ВОКРУГ КАКОЙ-НИБУДЬ ВОЙНЫ, которую изображают как схватку абсолютного добра и абсолютного зла. Зло любят одевать в чёрное или делать его уродливым, но что касается меня, то в своих книгах я пытаюсь сказать, что добро и зло в любом конфликте существуют с обеих сторон. И если бы я захотел написать роман о войне во Вьетнаме или Сирии, я утверждал бы то же самое.
Я ОТКАЗАЛСЯ СЛУЖИТЬ ВО ВЬЕТНАМЕ, потому что вовремя понял: Хо Ши Мин – вовсе не Саурон.
КОГДА Я ЯВИЛСЯ В ПРИЗЫВНУЮ КОМИССИЮ С ПРОСЬБОЙ ПРИЗНАТЬ МЕНЯ ОТКАЗНИКОМ СОВЕСТИ, я не верил, что мне дадут этот статус. В то время ты должен был доказать, что являешься пацифистом на основании религиозных убеждений, а я никогда не был религиозен, да и пацифистом себя считал не вполне. Я думал, что впереди меня ждет либо армия, либо тюрьма, либо бегство в Канаду, но, к моему удивлению, я получил статус мгновенно. Уже потом я узнал, что идиоты, которые сидели в комиссии, решили, что, признавая меня отказником, подвергают меня страшной каре. Ведь теперь, думали они, все будут считать его трусом и коммунякой, а это быстро разрушит его судьбу.
ДРАКОНЫ – это весьма точный эквивалент ядерного оружия.
ОТЪЁМ ЖИЗНИ ВСЕГДА БУДЕТ ТЯЖКИМ ГРЕХОМ. Но посмотрите на Средние века. Чтобы убить, ты брал заостренный кусок стали и, пробивая чьи-то доспехи, вымарывался в крови и слушал угасающее дыхание. Теперь же у нас есть механизмы – ракеты и беспилотники, – которые позволяют уничтожить человека простым нажатием кнопки. Мы уже не слышим, как наши жертвы просят пощады во имя матерей, и больше не вымарываемся в их крови. Но я не уверен, что это делает нас гуманнее.
ОБЛАДАТЬ ВЛАСТЬЮ – ТЯЖЁЛОЕ БРЕМЯ. Толкин, к примеру, придерживается средневековой философии: если король добр, то его земли будут процветать. Но загляните в учебник истории, и вы увидите, что всё не так просто. Толкин утверждает, что Арагорн, став королём, правил мудро и добродетельно. Но Толкин не задаёет важных вопросов. Какова, спрашиваю я, была при Арагорне система сбора податей? Как он организовал воинскую повинность? И что насчёт орков? Да, Саурона больше нет, но орки никуда не делись – они спрятались в горах. Так что же сделает Арагорн? Попытается интегрировать их в общество или устроит геноцид и уничтожит всех до единого – вплоть до последнего маленького оркчонка?
БОРЬБА ДОБРА И ЗЛА ПРОИСХОДИТ НЕ НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ. Ежедневно она происходит в каждом человеческом сердце.
МЕНЯ БЕСПОКОИТ ВОПРОС: может ли человек быть прощён обществом? Должны ли мы, например, простить Майкла Вика (игрок в американский футбол, осуждённый за организацию собачьих боёв. – Esquire)? Он отсидел три года, принеся тем самым извинения, но мои друзья-собачники вряд ли простили его. Так сколько хороших дел человек должен совершить, чтобы забылись его плохие дела? К примеру, простится ли тебе работа охранником в концентрационном лагере, если последние сорок лет ты занимался тем, что помогал обездоленным? У меня, если честно, нет ответа, но это тот вопрос, который нужно задавать, – ведь каждый из нас совершал в своей жизни отвратительные вещи.
Я НЕ ТОТ, КТО ДАЁТ ОТВЕТЫ. Я предпочитаю задавать вопросы. Самым приятным в успехе моих книг было то, что они породили такое количество споров.
ПИСАТЕЛЕМ МЕНЯ, МОЖНО СКАЗАТЬ, СДЕЛАЛ БОББИ ФИШЕР. В 1972-м, в Рейкьявике, он играл с Борисом Спасским и, выиграв, заставил сходить с ума всю шахматную общественность Штатов. Я тогда увлекался шахматами, и меня наняли заниматься организацией турниров по всему Среднему Западу. Так я оказался в уникальной ситуации. Большинство молодых писателей вынуждены были работать на обычных работах по пять дней в неделю и писали лишь на выходных. Но шахматные турниры проходили как раз в выходные, так что я работал в субботу и в воскресенье, а потом пять дней сидел и писал.
В НАЧАЛЬНОЙ ШКОЛЕ Я СОЧИНЯЛ РАССКАЗЫ ПРО ЧУДОВИЩ, а потом продавал их детям по десять центов и покупал себе на заработанные деньги шоколадку. Конечно же, это был Milky Way, ведь меня всегда интересовали звёзды.
БЫТЬ ПИСАТЕЛЕМ В ЭПОХУ КОМПЬЮТЕРОВ ГОРАЗДО ЛЕГЧЕ, хотя я до сих пор и использую DOS с четвёртой версией WordStar (текстовый процессор, созданный в 1987 году. — Esquire). Он примитивен, но там есть функция «Поиск и замена», а этого хватает.
НЕ ДУМАЮ, ЧТО СЕГОДНЯ МОЖНО БЫТЬ СЭЛИНДЖЕРОМ. По крайней мере, Сэлинджер не нужен издателям. Творить в полной изоляции? Нет, им нужно, чтобы у тебя был персональный сайт, «Фейсбук» и сраный «Твиттер».
БОЛЬШИНСТВО ПИСАТЕЛЕЙ ОЧЕНЬ ДИСЦИПЛИНИРОВАННЫ. Такой писатель стабильно выдаёт по пять страниц в день, даже если только что выиграл в лотерею или если грузовик переехал его собаку. Но я не такой.
ЕСЛИ БЫ Я БЫЛ РЕЛИГИОЗЕН, я бы сказал, что мой талант от Бога. Но я не религиозен.
Я НЕ СОСТАВЛЯЮ ПЛАН РОМАНА. Я знаю, чем всё закончится, но каждый поворот сюжета не продумываю никогда. Я никогда не знаю, что будет дальше, и именно это делает мою работу такой интересной.
ИСТОРИЯ ВЫСТРАИВАЕТСЯ, КОГДА ТЫ НАЧИНАЕШЬ ЕЁ РАССКАЗЫВАТЬ. Но это не моя мысль – я украл её у Толкина.
ИДЕИ СТОЯТ НЕДОРОГО, и в голове у меня больше идей, чем я успею воплотить. Поэтому я горжусь исполнением замысла, а не его уникальностью.
ПИСАТЕЛИ ЛЮБЯТ РАССУЖДАТЬ о том, что в книге имена двух героев не должны начинаться с одной буквы. И уж тем более, говорят они, не может быть двух персонажей с одинаковым именем. Но, чёрт, это же так неправдоподобно! Английская история, к примеру, вся состоит из Генри и Эдуардов.
В КОЛЛЕДЖЕ МНЕ НЕ ДАВАЛАСЬ ИСТОРИЯ, но я и не собирался становиться историком. Меня интересовали лишь исторические сюжеты – в особенности те, которые написаны кровью: где действуют короли, принцессы, полководцы и шлюхи.
ЛЮБОВЬ, НЕНАВИСТЬ, СЕКС И МЕСТЬ – из всего этого сложена история. Из этого же складываются и мои книги.
У МЕНЯ С ДЕТСТВА ВЫРАБОТАЛОСЬ ИНСТИНКТИВНОЕ НЕДОВЕРИЕ к счастливой концовке.
МНЕ НЕ НРАВИТСЯ ИДЕЯ ВОСКРЕШЕНИЯ ГЕРОЯ ИЗ СМЕРТИ. Я с большим уважением отношусь с Толкину, но ему не следовало воскрешать Гэндальфа. Это был такой прекрасный эпизод, когда, сражаясь с Балрогом, он падает в пропасть и произносит свои последние, как нам кажется, слова: «Бегите, глупцы».
ЧИТАЯ ТОЛКИНА, Я ПОСТОЯННО ЗАДАЮСЬ ВОПРОСОМ, откуда на свете появились хоббиты. Совершенно не могу представить себе хоббита, занимающегося сексом.
Я НЕ ЗНАЮ, КАКОВО ЭТО – быть восьмилетней девочкой или карликом. Но, как и они, я человек, и наши различия – ничто, по сравнению с тем, что нас объединяет.
Я ВСЕГДА ХОТЕЛ НАПИСАТЬ КНИГУ такую же большую, как моё воображение.
ЕЩЁ СОВСЕМ НЕДАВНО за целую неделю только три или четыре человека узнавали меня на улице, а теперь три или четыре человека узнают меня каждую минуту. Я стал знаменит и просто так прогуляться уже не могу. А ещё эти «можно я сделаю с вами селфи»! Клянусь: если бы в моей власти было сжечь все телефоны с камерами, я сделал бы это не задумываясь.
В 2010 ГОДУ Я БЫЛ В ПЕЩЕРАХ ДЖЕНОЛАН (пещерная система в Австралии), где – если ты хочешь – тебе предлагают самостоятельный тур и выдают плеер с наушниками. Дженолан – большая туристическая достопримечательность, и в этих плеерах был огромный выбор языков, одним из которых был клингонский (искусственный язык, специально разработанный для сериала «Звёздный путь».). Я, помню, обалдел. Чёрт, подумал я, сколько же людей выбирают себе тур на клингонском? А потом вдруг я понял, что так мне указали на цель: я должен сделать всё для того, чтобы туда добавили и дотракийский, который ничуть не хуже чертова клингонского.
ЖИЗНЬ СЛИШКОМ КОРОТКА, ЧТОБЫ ЧИТАТЬ ПЛОХИЕ КНИГИ и особенно – чтобы писать их.
ОСТАВЬТЕ РАЙ ДЛЯ КОГО-НИБУДЬ ДРУГОГО. Когда я умру, я отправлюсь в Средиземье.
ПРОШЛОЕ ВСЕГДА БУДЕТ с нами.
RR
Комментарии