Ответы на все вопросы, думал Харри, мы не получим никогда. Скажем, на такой: есть ли на самом деле разница между злодейством и сумасшествием? Или мы просто решили: вот с этой точки распад личности называется болезнью. Мы в состоянии понять, как можно сбросить атомную бомбу на город с мирными гражданами, но недоумеваем, как это может быть, когда в лондонских трущобах кто-то вырезает проституток, распространяющих болезни. Поэтому первое мы называем необходимостью, а второе — сумасшествием.

Вскарабкавшись по узенькой железной лестнице на третий этаж, Бьёрн Холм весь взмок от пота. Его голова и тем более тело не были предназначены для таких выкрутасов: он, чёрт возьми, эксперт! Ему нравилось реконструировать события, а не конструировать их.

Шутка в том, что, когда речь идет о человеческой психике, нельзя ничего сказать наверняка: болезни как таковой мы никогда не увидим, так что говорить можем только о симптомах.

Главное - победить единственное чудовище, которое на самом деле существует, - то, что у тебя в голове, но этому надо учиться. Надо идти и биться с ним как можно чаще. Выдержать бой, уползти домой, перебинтовать раны и вернуться на поле битвы.

у всех женщин твое лицо, а твое лицо - у каждой из них.

главное - не умереть раньше смерти.

Тут есть то, против чего бессильны пулемёты и бомбы: болезни, жгучий мороз, голод. Это война в войне.

«Ты проигрываешь, когда ты сдаешься»

В истории, у которой есть конец, уже невозможно найти начало.

Я – аккуратное чудовище, мне действительно нравится заканчивать любое начатое дело, и знание того, что кто-то бродит вокруг в этих нелепых ботинках, с камерой, которая видела слишком много, подталкивало меня устремиться по следу и завершить вторую часть моего проекта.