Переворачивая страницы шифрованной рукописи, я понимаю, что мои любимые книги – сродни открытым городам, где можно бродить любыми маршрутами. А эта штука – крепость без ворот. Чтобы попасть в нее, надо взбираться по стене, цепляясь за камни.

Человеческая жизнь — это сумма случайностей, и при всем разнообразии деталей общий рисунок остается неизменным: А ведет к В, а В порождает С.

Собственно, наша проблема не в том, что мы многое забываем, а в том, что мы не всегда забываем одно и то же. Если для одного воспоминание еще живо, а для другого безвозвратно утеряно, это может создавать непреодолимые барьеры для взаимопонимания.

У нас исчезают не только вещи, но и память о них. В мозгу появляются темные зоны, и, если ты постоянно не вспоминаешь, к примеру, о каком-нибудь ушедшем человеке, он от тебя уходит навсегда. Я и сама подвержена этой болезни, и в моей памяти таких пустот наверняка не меньше, чем у других. Один месяц мысленно не возвращалась к предмету из прошлой жизни — и всё, никакими клещами его оттуда уже не вытащишь на свет божий. Нет, память — это не акт воли. Она существует как бы сама по себе, и, когда вокруг тебя все постоянно меняется, мозг начинает давать осечки, и то одно, то другое проваливается, как сквозь сито.

Если ты думаешь, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется, то ты ошибаешься. Войти еще не значит выйти. Вход и выход — это не одно и то же, и нет никакой гарантии, что дверь, через которую ты только что вошла, окажется на месте, когда ты через секунду обернешься. Так обстоят дела в нашем городе. Каждый раз, когда тебе кажется, что ты знаешь ответ, вдруг выясняется, что сам вопрос бессмыслен.

Меня поражает не то, что все разваливается, а то, что еще не все развалилось.

Если ты хочешь бросить ее, то не говори громких слов о гибели ваших отношений, измученном сердце и всем таком. Скажи, что тебе прислали "фотографию из будущего", и ее на ней нет.

Серая жизнь призывает разве что к яркой смерти!

Заметил, что классическая литература отличатся от современной долгим взятием читателя в оборот, но действительно мощным осадком и атмосферностью. В современной же прозе вс какое-то упрощенное, герои жалкие и любящие поучать, но читается легко, хотя финал часто поверхностный и зажеванный. Зато аннотации к своим книжкам они пишут отменные: интригующе раскладывая сюжет, тебе вдалбливают мысль, что прочтение этой книги подобно анафеме. Поэтому Я приверженец классики.

Девочка со спичками должна была сжечь себя. И это не сюрреализм, это крайне жизненно. Что сейчас может согреть девушку? Молчание и...
...Девушка, которая горит.