Я буду каждый день рано приходить на работу и знать, что неплохо с ней справляюсь. Буду встречаться со старыми друзьями. Какая-нибудь жизнь сможет прийти в эти приготовленные пространства; неплохая на самом деле жизнь. Глядя на меня, люди никогда не догадаются, что все это ничего не значит; что я чувствую себя такой же глубокой, пустой и печальной, как небо.

если держаться так, словно у тебя все в порядке, то однажды так и будет. Чтобы выжить, нужно пройти через процесс выживания.

Это было, казалось, так давно – вся эта восторженная изматывающая тьма.

Верь ему, – сказал он. – Перестань себя мучить.

Этот видимый издалека Адам мог приносить облегчение и пользу, как снимок солнца, на который можно смотреть прямо, чтобы таким образом узнать об этом предмете на небе, который жжет тебя сверху, но недоступен для прямого наблюдения.

Я думала об этих трех женщинах, а он спал рядом со мной. Нас было пятеро в одной кровати.

Если начинаешь ревновать, то это чувство подпитывается всем, чем угодно. Можно подтвердить подозрения, но невозможно их отмести.

В прошлом всегда есть кто-то.

Жестокий секс может привести в штопор, из которого трудно выйти. Это как наркотик.

Сейчас мне плохо, но все будет в порядке.

Я думала, что очень, очень счастлива, но если это было счастье, значит, никогда прежде я не была счастлива.

– Почему ты выбрал меня?
Адам, казалось, погрузился в мысли.
– Как это мог быть кто-то другой? – наконец спросил он.

Лучшие вещи рождены болью.

Потом он зажал кусочек кожи между пальцами и сильно ущипнул.
– Больно, – сказала я.
Адам провел губами у меня возле уха.
– Ты сделала больно мне, – прошептал он.

Я почувствовала, что никто никогда не смотрел на меня так, как надо, и вдруг отчетливо ощутила всю себя – стук сердца, дыхание, при котором поднимается и опускается грудь; тело, по которому от страха и возбуждения бегают мурашки.

В конце концов, подумала я, мне уже лучше. Я могу жить без него. Проходят дни. Скоро уже неделя. Потом месяц…

Я заметила, что на нем черные джинсы и черная кожаная куртка. Потом взглянула ему в лицо. Я не знаю, кто из нас остановился первым, он или я. Мы оба стояли посреди проезжей части и смотрели друг на друга. Думаю, я слышала, как гудит клаксон, но не могла сдвинуться с места. Видимо, прошла всего секунда, но казалось, что это длилось сто лет. У меня в животе возникло ощущение пустоты и голода, я не могла вздохнуть полной грудью. Машина опять загудела. Кто-то что-то

Если бы он протянул руку и дотронулся до меня, думаю, что я повернулась бы и пошла за ним, но он этого не сделал, и я вышла на тротуар одна.