Философская сказка "Царское дело" от Владислава Бутырина

Для того чтобы написать рецензию, книгу надо как минимум прочитать, чего иногда делать не очень хочется. Но не в этом случае. Процесс угадывания захватывает полностью – ага, так это Бажов с его «Уральскими сказами», и господин Перро здесь, и, конечно же, Андерсен. С детства знакомая компания всякой нечисти тоже присутствует. Да и главную героиню зовут Василиса, но не Премудрая (это само собой), а Василиса Додоновна. Баба-Яга расхаживает в джинсах, и вообще ее зовут Ядвига Гарриевна. Кощей тоже есть – «весьма симпатичный мужчина лет тридцати от роду со спортивной фигурой, ослепительной улыбкой и бездонными жёлтыми глазами». И, да, сказочные герои запросто пользуются всякими гаджетами – идут в ногу со временем.
Василиса Додоновна занимается тем, что раскрывает «всякие сказочные преступления» – так сказано в книге, но на самом деле автор (уже не Василиса Додоновна) через игру и сказку пытается поразмышлять на вполне себе серьезные вопросы: например, «об излишнем бремени и о непомерной стойкости», или «о воле понарошку и о свободе всерьёз», или «о братской любви и о человеческом прощении» и так далее…
Суть в том, что рассуждения на высокоморальные темы уже набили оскомину, но Владислав Бутырин сделал это по-своему, очень весело – все время улыбаешься.
Однако книгу будет трудно читать неподготовленному человеку, который не способен понять намеки, подтексты и аллюзии. То есть книга эта не для детей, и даже не для подростков – они (подростки), хоть и читали сказки в детстве (надо надеяться), еще не созрели до обобщений и выводов. Например, пассаж «он диссидент, работает на остальные царства» современный инфант вряд ли поймет.
«Царское дело» – философская книга, в том смысле, что Василиса Додоновна в лице автора подсовывает нам или готовые максимы:
«Ничего не поделаешь: представление о свободе у мужчин абсолютно отличается от женских воззрений»,
или информацию к размышлению:
«Каждый из нас такой же, как все?
Каждый из нас лучше, чем все остальные? Если мы жалеем сами себя, жалеют ли нас в такой же степени окружающие? Если каждый из нас уникален, то как найти точки соприкосновения с другими? Если мы все – Божий замысел, и каждый по-своему уникален, то не в этом ли Божье наказание?»
Пожалуй, стоит подумать, правда?
А главный вывод довольно прост. Книга написана для того, чтобы мы, скучные взрослые, не забывали о том, с чего все начиналось, – с беззаботного времени, когда мамы и бабушки читали сказки. В сказках всё, сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок. Не надо относиться к жизни слишком серьезно, то есть надо, конечно, но даже в самом грустном можно найти повод для улыбки, ведь слезы – это «капельки моря».
И напоследок еще одна информация к размышлению: «Царевна осталась один на один с непростым выбором. Впрочем, и выбора-то особого не было – не обещано ей было сказочного счастья, а предложено было либо сразу сдаться, либо побороться». Лучше побороться!

Писательство — это во многом ремесло, но занимающийся им не обречен вечно делать одно и то же. В отличие от сугубо профессионального, творческий путь может неожиданно трансформироваться. В случае с Максимом Лаврентьевым поэт переквалифицировался в прозаики. Что же из этого вышло?
А вышла качественная проза, от которой сложно оторваться. Благодаря изящной подаче, присутствию иронии в тексте, вы прочтете повесть за вечер-другой. Но не относитесь к «Воспитанию циника» как к легкому чтиву, бульварному роману на один раз, – он таковым ни в коем случае не является. За несложной фабулой, за понятной и правдоподобно выглядящей историей главного героя скрывается другая, многослойная искренность. Влюбленность, первый сексуальный опыт, путь от восторженного удивления до пресыщенного многообразия и масштабного разочарования, – все это только ступени лестницы, ведущей совсем в другую сторону – к постижению истинной ценности любви и творчества, далекой от набивших оскомину литературных шаблонов.
«Я – голос поколения, воспеваю годы хаоса и развала, пору всеобщего отчаяния и безнадеги, когда, не сговариваясь, как последние язычники, устроили мы оргию во имя Вакха и Венеры, затеяли чудовищно прекрасный праздник юности и любви среди обломков поверженной империи, в оскверненных варварами, но милых нашему сердцу священных рощах, в хранимых Аполлоном тайных убежищах…»
Действительно, книга изобилует постельными сценами, из-за чего автора могут обвинить в излишней эпатажности и игре на базовых инстинктах. Но, возможно, именно благодаря изначальной поэтической базе Лаврентьеву удается описывать минуты близости не пошло и опять-таки не шаблонно.
Показательно, что автор не занимается морализмом, не учит своего читателя как ему жить. Он отображает реальность и делает это чрезвычайно искусно. Если сравнивать раскрытие персонажа — то, пожалуй, приходит на память мистер Эфре из романа ​Джона Фаулза «Волхв». Только там для раскрытия похоти и эгоцентризма героя его помещают в невероятную экосистему, полную вызовов. А лаврентьевский Ицхак (его имя совершенно неожиданно произносится в самом конце) учится в Литературном институте, живет в обычном доме, ездит в московском метро. Но это не означает, что ему проще или что сам он проще.
Максим Лаврентьев писал повесть без претензий на роман десятилетия (процитированный выше отрывок – не что иное как авторская самоирония), но так получилось, что он раскрыл проблематику гораздо более глубокую, чем просто история одного человека. Это и впрямь история целого поколения, история мужчин и женщин, где секс с одной стороны обесценивается, а с другой — становится центром мира.

Роман «Пройдя долиной смертной тени» питерского автора Александра Варавина, уже знакомого читателю по «Книге Лазаря», — один из лучших в череде произведений авантюрно-приключенческого характера. Автор как всегда верен себе – четко выверенные сюжетные линии, абсолютно точно прописанные характеры, мастерски и со вкусом поданные диалоги, тонкий юмор, легкий сарказм и, конечно же, мистическая составляющая. А как же без нее! Ведь действие книги на этот раз разворачивается в одной из самых загадочных точек планеты – в Непале.
В этой книге намешано многое - политика, власть, дух времени, дружба и честь. Сначала предполагаешь схему развития сюжета, потом понимаешь, что вообще не можешь мыслить так, как мыслит главный герой.
Как и в прошлой книге, в линии главных героев уже присутствует некая мрачная тайна, на этот раз связанная с мистическими жрецами древней религии Бон.
И вот тут можно с полным правом сказать – «Бойтесь своих желаний, они могут исполниться», что собственно и произошло с молодым немцем, выпускником колледжа, путешествующим по маршруту Катманду – Кодари.
В романе собраны почти все ключевые темы, способные заинтересовать читателя, который жаждет романтики и приключений. Он как бы существует в трех временных измерениях: «современные спецэффекты и передовые технологии кино» — «прошлый век, как время действия» — «таинственные и теребящие душу времена зари цивилизации, как предмет исследований и причина действия». Особый смак и остроту приключениям главного героя придает его некоторая, на первый взгляд, сумасшедшинка, которая передается и его спутнику (кстати, под этим персонажем очень четко прочитывается образ автора, такого же неутомимого путешественника по различным экзотическим и таинственным местам). Но если в «Книге Лазаря» автор играл на контрасте и прежде, чем погрузить читателя в мир приключений, обстоятельно описывал быт центральных персонажей, то теперь сюжет практически сразу развиваться с немыслимой скоростью. Философствования главных героев резко переходят в действие и потом так же быстро меняются на описательность.
Нельзя не отметить некоторое сходство произведений Александра Варавина с циклом кинофильмов про Индиану Джонса. Динамичный, быстроразвивающийся сюжет, мужественный герой, и, если бы так можно сказать о тексте, великолепная натура.
Но есть и некоторая «ложка дегтя» в этой «бочке меда» – иногда автор сбивается на менторский тон, его монологи затягиваются и становятся похожи на лекции, читаемые студентам преподавателем. Хотя (отмечу в скобках) местами это просто необходимо – мозгам надо отдохнуть от быстрой смены событий и усвоить новую, доселе неизвестную, информацию.
Ну и наконец перейду к еще одному произведению Александра Александровича, представленному в этой книге. Повесть «Тренд». Могу сказать очень коротко и емко – треш. Замечательно, совершенно ни на что не похоже, ни по теме, ни по манере описания. Потрясающе яркая фантасмагория, веселая и грустная одновременно. Полностью отражающая все то, что происходит в нашей жизни. Но это надо читать и читать вдумчиво и в хорошем настроении.

ПО МОЕМУ ХОТЕНИЮ-ВЕЛЕНИЮ

Рецензия на роман Андрея Оболенского «7+2, или Кошелек Миллера»


Всем известно, что на советских похоронах с покойником прощались громким плачем и навсегда, но как только вернулась религия, трагедия ослабла и покойнику теперь говорят «до свидания».
Этот момент религиозного транзита замечательно отразился в романе Андрея Оболенского «7+2, или Кошелек Миллера».
Роман состоит из девяти рассказов, связанных между собой темой крушения стены между материальным миром и метафизической свободой фантазии. Рассказы превратились в главы романа по воле автора и как доказательство того, что роман не только не умер, но напротив является наиболее надежной формой выхода писателя на книжный рынок.
Роман погружается в самые вечные вопросы бытия и ничего не боится. Роман не боится того, что все эти темы сто раз исследовались, что миллион раз по их поводу стрелялись. Роман нашел свой собственный подход к этим темам: он легко проникает в параллельные миры и чувствует в них себя не пришельцем, а бодрым старожилом. Кто-то может подумать, что это - занимательная метафизика, которая предлагает читателю свои поп-решения, но, по моему мнению, это просто хорошо продуманный литературный прием остранения от надоевшего материализма.
Оболенский – эрудированный носитель глубоких знаний о жизни. Он успешно внедряет в свои главы тончайшие подробности советского и постсоветского быта. Я так и вижу этот разгром московских окраин, поваленные заборы, привязанные к пыльным никчемным яблоням. Браво! Описано с невероятной точностью. Или - вечеринка НКВД во время ежовщины. Или – парадный портрет непарадного патологоанатома. Или - да всё - от начала книги до конца - прекрасно воссоздано, все живет и играет по воли автора.
Откуда взялась эта проза?
Булгаков в романе довольно верно раскритикован. Но, несмотря на это, он прародитель – порой до приятных сближений. Мне почему-то кажется, что щучье веление здесь важнее булгаковской философии, средне мистической и быстро устаревшей.
Судя по некоторым эпиграфам, от которых отталкивается Оболенский, помимо вечности вторым главным героем книги оказывается Россия и ее отсутствующая с точки зрения рациональности история. О, эта головная боль! Мысли о власти и народе мне безусловно близки. То, что войти в фантазию легко, а вот поправить историю – безнадежное дело, об этом автор в отдельной главе рассказал с беспощадной убедительностью.
Когда-то покойный Александр Чудаков написал прекрасную книгу о поэтике Чехова, где говорил о «ненужных деталях» его рассказов. Ну понятно, что эти ненужности были как раз необходимы для экспансии прозаического мира. С «ненужными» подробностями мы постоянно встречаемся и у Оболенского. Правда, в отличие от чеховских ненужностей, они порою затемняют суть повествования, из приема превращаясь в назойливость.
Оболенский – это такой автор, который знает себе цену и никакая критика ему не страшна. Но тем не менее нужна. Сказать ему о его достоинствах – дело нужное, потому что автор явно выше того места, которого он достиг в литературе. Роман писался долгие семь лет – это тоже вызывает уважение. Вот только название романа мне не очень понравилось, оно как бы оправдывает собрание рассказов, а зачем оправдываться?
Я уверен, что новые произведения Оболенского будут по-прежнему посвящены вечности, смерти, России. Но что-то существенное в будущем творчестве автора изменится, потому что в этом романе он почти что полностью исчерпал свои собственные экзистенциальные решения, и он отправится на поиски менее глобальных, но более вдохновенных приемов.

Рецензия на книгу "7+2 кошелек Миллера" написана Ерофеевым Викторов Владимировичем