История целого поколения, на фоне истории целой страны.

После всего, когда ближе к финалу, этот разрозненный "клубок" истории жизни и судьбы, соединяется воедино, на ум приходят простые, внятные и банальные мысли не столько о близком национальном родстве, сколько о простых случайностях и совпадениях. Сама по себе, история - жестока, и у нее нет цели объединять по различным признакам. "Вертеп" судеб - крутится и вертится, как ему вздумается, и в этой истории - не исключение. Хотя изначально, автор пытается доказать и показать обратное: ирландцы - народ хоть и стихийный, но свои "корни" знает крепко, и всегда, ничего не гнушаясь, сможет это доказать. История одной семьи на протяжении двух столетий, пытается быть неразрывно связана с основными историческими "вехами" этой небольшой, но гордой страны (история становления США - чего стоит), и тем не менее, несмотря ни на что, остается глубоко личной и интимной. Это скорее, история отдельного "поколения" одного семейства, нежели сопоставление ее с историей свободного, чернокожего раба, который в свое время, пытался ставить "демократию" среди ирландских умов. Написанная очень тонким, чувственным и живым языком, она тем не менее через "словесные обороты" пытается находить "связь" разных поколений, и через объединяющие их чувства и эмоции, находить подход к разным людям и их поступкам. Рассказ о важности и преданности своей нации и своим "корням", через целые континенты, и целые столетия.

Книга о смысле, терпимости, и готовности к новым "откровениям".
После всех размышлений: натужных, и более невесомых, хотелось-бы чтобы эту книгу, не воспринимали по отношению к себе (или к кому-либо) - как что-то личное и интимное, а посмотрели на все это глазами одного человека - главного персонажа, при этом, если хочется, естественно не поддерживая все его "взгляды". Эта книга, из-за своего чрезмерного и радикального отношения, не должна восприниматься как политическая статья в одной из газет накануне выборов, даже из-за указания вполне реальных "политических" имен, и создания той "атмосферы", которая так походит на современный политический режим во Франции. Все-таки на то она и книга, т. к. присутствует "художественный" вымысел, и с той-же долей "вымысла", можно было-бы выдумать о том, как пришельцы захватили землян, и навязали им свои "идеалы". Оттолкнемся от самой темы, и взглянем на главного героя - университетского преподавателя литературы, которому в итоге, приходиться полностью "переосмыслить" свою жизнь, и взглянуть на нее под другим "углом". И даже, его любимый автор - Гюисманс (которому он отдал много сил и времени, в связи со своей карьерой), не дает ему никаких "зацепок" на то, как действовать дальше в своих "моральных" принципах. Но даже, при этом само название книги, не оставляет в покое простого читателя. Очень тонкое и меткое слово, заставляет думать именно так, а не иначе. Давайте, воспринимать эту книгу, о том как один человек пытается сменить или принять религиозную веру, и тут и возникает тот самый вечный "вопрос веры", и на то, как ты сам относишься к этой самой "вере". Эта книга о смысле и о вере. А еще, она о 40-летнем мужчине, который наверняка переживает кризис "среднего возраста", переживший много жизненных "преград" и противоречий, но при этом чувствующий себя 20-летним юнцом, который хочется открыться этому изменяющемуся на его глазах "миру". А уж, как примет его этот самый "мир" - это вопрос его собственного "бытия", которое у него - судя по всему, не собирается "сдавать позиций", и наверняка готовое к новым "откровениям". 

Сатира на окружающее общество, или путешествие в "глубь" своих проблем

Самое удивительное, что после прочтения этой обезоруживающей "фантазии", ты буквально веришь в существование этого подземелья, со всеми этими скелетами, говорящими головами, и бесчисленными "легашами" ("легавые"), которые и в ином мире, пытаются ставить свои "порядки" и подчиняются своим полугнилым, но в сюртуках - начальникам. Яркий "бурлеск" многочисленных персонажей, который не плохо было бы увидеть на театральных подмостках, или в полнометражном фильме. Гари - это конечно не Оруэлл, Миллер или Достоевский (в плане "человеческой психологии"), но яркое "безумство" проглядывает и проступает. Анекдотический фарс. Фарсовый анекдот. "Черный" юмор "ниже пояса". Безумное, но такое притягательное "похождение" в глубь "человеческой совести", и глупости, которая и в загробном мире, остается сама собой, но в больших масштабах, и с тем "оттенком" смеха, когда смеёшься сам над собой. Надрывный смех "со слезами на глазах". Сатира на окружающее общество (в данном случае - французское, городское, предвоенное "дно"), которое так ненавидишь, не понимаешь, но в конце концов - безмерно ему сочувствуешь.

История о сильной женщине, и слабых мужчинах.

Трудно понять и принять - про кого эта книга. Она также загадочна и трудна, как и тот портрет, вокруг которого, и разыгралась "человеческая трагедия". Да, собственно говоря, и не хочется этого понимать. Несомненно, судя по названию, в книге ведется речь о "женщине - загадке", "женщине - женщине". Но, это подается через слова и мысли 40-летнего вдовца, который сам еще до конца не понял свое прошлое, настоящее и будущее, и как следует их не "отрефлексировал". Но есть еще и второстепенные персонажи, в лице мизантропа - банкира, который купил эту картину, и лелеющего свой "дар" художника, который ее нарисовал. Они оба любят "музу", и оба любят картину. Разрыв, непонятность и горечь отношений - неизбежны. Это, скорее все походит на стандартный "водевиль" но без смеха, в котором чувства и слова - обнаженны до предела, и тут важна грань, чтобы не превратить это все в "греческую трагедию", с поднятыми кинжалами и безумными глазами. И сцена в австралийской пустоши, там где "муза" нашла и обрела себя, а ее преданные мужчины наконец-то встретились для "кульминации" всех отношений, выглядит вполне подходящим: в дальнейшем, это место превратиться в пепел, вновь напомнив нам о "греческой трагедии", и о том, что в мужских "играх" - выигрывает женщина, превращаясь в их глазах в "богиню", которую они сами и создали, и которая вышла за "рамки" своей картины и своей жизни.