– Точно, – подтвердила Кейси. – Та же идея применима к людям, которые пытаются выяснить, в чем состоит их ЦС. Некоторые выясняют, что, когда они испытывают новые ощущения и знакомятся с новыми мыслями, определенная часть познаваемого вызывает в них отклик. Многие даже ощущают физическую реакцию. Их знобит, по позвоночнику пробегает дрожь, они плачут слезами радости, когда наталкиваются на то, что действительно трогает их. На других волной накатывает ощущение знания. Это могут быть подсказки, помогающие людям идентифицировать ответ на вопрос, почему они здесь

– А у вас есть какие-нибудь рекомендации по поводу способа, который работает лучше всех? – поинтересовался я.
Кейси повернулась ко мне.
– На самом деле это зависит от человека, Джон. Главное – помнить, что мы сами, каждый человек, – единственные, кто может определить, каков наш ответ. Вот по этой причине некоторые и прибегают в поисках к временному отшельничеству, пока ищут его

«Несмотря на все то, во что нас учили верить, несмотря на то, что мы порой доводим себя до стресса, поступая так, как от нас ждут, каждый из нас способен контролировать свою жизнь. Я позабыл об этом и пытался приспосабливаться к чужим влияниям. Но на самом деле никому не было дела до того, откуда я буду забрасывать мяч, кроме меня самого. Точно так же и в жизни – только ты сам знаешь, что тебе нужно от своего существования. Никогда не позволяй другим людям или ситуациям доводить себя до той точки, когда чувствуешь, что больше не имеешь власти над собственной судьбой. Активно выбирай свой собственный путь, иначе его выберут за тебя. Просто переложи на другое место мячик для гольфа»

Я на мгновение задумался.
– Полагаю, первый вывод – человек в наихудшем возможном сценарии всегда мог бы выбрать какое-то другое занятие.
Кейси лишь снова кивнула, так что я продолжил:
– Это ведь наихудший возможный сценарий, но, очевидно, есть и сценарий получше. Человек может зарабатывать много денег, занимаясь тем, чем хочет заниматься, и реализуя причину, по которой он здесь

Зачем дожидаться возможности делать, что хочешь, если можно заниматься этим прямо сейчас?

«Нельзя бояться, что у тебя не будет возможности делать что-то, если ты уже сделал это или делаешь это каждый день», – сказал я сам себе

Каждый день я непременно старалась хотя бы один час заниматься тем, что мне по-настоящему нравилось. Иногда это было чтение романа, который приводил меня в восторг

«Трудность, – сказал он, – в том, чтобы осознать, что нечто удовлетворяет нас потому, что мы лично определяем это нечто как удовлетворительное, а не потому, что кто-то нам об этом сказал»

С юных лет мы подвергаемся воздействию рекламы, транслирующей, в целом, только одно сообщение: что источник удовлетворенности – вещи. И что же мы делаем? Ну, мы, естественно, покупаем какие-то вещи, чтобы проверить, не врет ли реклама. Загвоздка в том, – продолжила она, – что для покупки этих вещей требуются деньги. Чтобы разрешить проблему, мы устраиваемся на работу. Пусть это не идеальная для нас работа, пусть время, которое мы проводим на этой работе, – не тот способ времяпрепровождения, которого мы бы хотели для своей жизни, но мы беремся за эту работу, чтобы иметь возможность оплачивать то, что покупаем. Мы говорим себе, что это временно. Вскоре мы будем заниматься чем-то другим, чем-то более созвучным тому, что мы на самом деле хотим делать

. Я стала гораздо более избирательно подходить к тому, как сильно я «гребу» и по каким причинам