Американец купит любую старую деревяшку, если ему сказать, что она из Арденнского леса или на нее чихнул Шекспир.

Видимо, есть предел горя, которое может вместить человеческая душа. Это как с соляным раствором: наступает момент, когда он уже не поглощает соль

После определенного возраста заводит новых друзей уже не так-то просто. Мир становится пустым и разреженным, даже если он густо населен молодыми душами.

И вот что я выяснила с возрастом, Анджела: наступает момент, когда начинаешь терять людей. Речь не о том, что людей вокруг не хватает - нет - нет, их предостаточно. Я имею в виду жуткую нехватку своих людей. Тех, кого ты любила. Тех, кто знал твоих близких и тоже их любил. Тех, кому известна вся твоя история.

После определенного возраста все мы бродим по этому свету с израненными душами, неспособными исцелиться, носим в сердце стыд, печаль и старые тайны. Эта боль саднит и растравляет нам сердце, но мы как-то продолжаем жить.

Бернадетт и ее энтузиазм – это как бегемот и вода: встаньте между ними, и будете затоптаны.

- Изучайте книги. Нюхайте их. Вслушивайтесь в них. Поверьте, вы будете вознаграждены.

оворят, печаль делает нас людьми. Надеюсь, вы поняли. Людьми с бьющимися в груди сердцами и душами, способными мечтать.

Это такая роскошь - валяться весь день в постели и читать.

Книги рассказывают немало историй, помимо тех, что напечатаны на их страницах.