Кокон

Во всем виновата тайна. Тайна, существовавшая еще до нашего рождения, посеяла между нами раздор. Как дикие звери, мы жили охотой на тайны. И однажды должен быт настать день, когда мы поссоримся из-за добычи и наши пути разойдутся. Наконец он настал. Прошло много лет, но, вспоминая ту зиму, я первым делом вижу, как мы с тобой идем рядышком в густом тумане. В плотном, бескрайнем похоронно-сером тумане.

- Если узнаю, что ты, паршивец, нам соврал, мигом посажу тебя под арест. Не вздумай что-то от нас скрывать. Понял?
В тот день я впервые узнал, что такое абсурд, - это когда полицейский произносит такое, стоя рядом с преступником, который больше двадцати лет разгуливает на свободе.

ч.2

Тайна с грохотом взрывалась, а мы вкушали неземное блаженство. Я пристрастился к нему, и пусть в тот раз тайна оказалась совсем близко, она была закопана прямо между нами, я все равно ее взорвал. Последовала вспышка наслаждения, словно я кому-то отомстил. А потом я понял, что стою посреди развалин. Тебя вырвали из моей жизни, со стороны это казалось простым совпадением, но только я знал, что сам во всем виноват. Я не уберег нашу дружбу.

ч.1

Тайны несут в себе разрушение, потому их и держат за семью печатями. Наверное, именно любовь к разрушению толкала нас разведывать чужие тайны. Трудно сказать, что помешало развиться нашему созидательному началу. Но раз уж сотворить мы ничего не могли, оставался один выход - разрушать. А может быть, в нашей стране разрушение всегда ценилось как высочайшее творчество. В какой восторг нас приводила сама возможность поджечь фитиль тайны и пробить в мире дыру.

В те годы татуаж был кошмарным поветрием среди немолодых женщин - предпринимая обреченные попытки улучшить себя, жертвы тешили себя иллюзией, будто шагают в ногу со временем. Они не знали, что уже оступились и летят в пропасть, что время навсегда оставило их позади. Черные линии становились клеймом, которое выбила на их лице ушедшая молодость, эти женщины напоминали просроченные векселя, которые никогда уже не попадут в обращение.