Пароход в Аргентину

Точно, скурпулезно, отечески-плачевно.

После всего, остается лишь вполне естественное, непонятное (а, может и очень понятное) отношение к «Родине», как к чему-то «сакральному» и само собой разумеющимся в жизни любого человека. Франция, Аргентина, Россия (СССР) - становятся в этой истории, «прибежищами», и теми непонятными «местами проживания и существования» для главных героев. Их «материальными», но не «чувствительными и святыми» местами с крышей над головой. Это рассказ о «потерянных» людях-полукровках, которые так и не поняли какая нация – им ближе и милее, а это и есть самое страшное и могучее всего этого. Они имели «счастье» (или «несчастье»), родиться в начале ХХ века, и увидеть своими глазами его главные «трагедии» и «неудачи». Они родились со стойким «чутьем» уметь различать в этой жизни «своих» и «чужих», но с головой, полных мыслями перевернуть и переустроить этот мир, эту «утопию». Талантливые инженеры и архитекторы Воскобойников и Граве, которые естественно не нужны были «советам», и которые, соответственно – «талантливо» нашли себя «на чужбине», кажется так ни в чем и не раскаялись, и ни о чем не жалели. И можно, естественно, подумать тут - на автора книги, который признается, что детство провел в Прибалтике и описываемых местах, и возможно испытывает-ощущает «проблески» тех самых чувств. Но стоит отдать должное, что в этой «прустовской» манере письма – есть что-то эпохальное и серьезное, чему веришь, вникаешь и чувствуешь безостановочно. «Русская трагедия» так легко находиться, и ищется на Западе, но так трудно и скурпулезно – среди собственных равнин, полей и ветров.

Дочитать не смог. Скучно, витиевато, через фразы приходится продираться, причем, автор, похоже, и сам не знает, зачем ему все эти завитушки. В общем, Набоков третьей свежести. Не понимаю, кому это может быть интересно и откуда все голоса за него.