Как вам такое? Пушкин прожил трагически короткую, но всё же весёлую, славную и насыщенную событиями жизнь с приключениями, дуэлями, прекрасными дамами и стихами.
Вчера праздновали день рождения Александра Сергеевича Пушкина. К словам о его национальном наследии уже, кажется, нечего прибавить – этот человек действительно изменил русскую литературу, и иначе как гением называть его просто несправделиво. Если с творчеством Пушкина всё понятно, то его жизнь и судьба – предмет нескончаемых толков и мифотворчества. Его фигуру представляют как грандиозную и романтичную, а историки-пушкинисты скромным полушёпотом добавляют: «был весельчаком, любил красивых женщин, выпивку и карты».
Мы на ReadRate решили подготовить специальный выпуск рубрики «Как вам такое?», чтобы добавить несколько сочных штришков к портрету нашего всего.
Давным-давно, в те времена, когда маленького Пушкина ещё величали Сашкой, в дом его родителей был приглашён русский писатель Иван Дмитриев. По легенде, тот, увидев курчавого мальчишку, воскликнул шутливо: «Каков арабчик!» Пушкин же, которому тогда едва исполнилось десять, в ответ выпалил: «Да зато не рябчик!» Надо думать, в доме в этот момент повисла крайне неловкая пауза, потому что лицо писателя Дмитриева действительно было рябым.
Повзрослевший Пушкин не растерял остроумия. Учителя в школе не любят об этом вспоминать, но когда-то весь Петербург изнывал от нетерпения, ожидая пушкинские эпиграммы. Кто-то читал их с восторгом, а кто-то со страхом – великий поэт умел припечатать так, что мало никому бы не показалось, и вдобавок не гнушался крепким словцом.
Эпиграмма на Пучкову
Зачем кричишь ты, что ты дева,
На каждом девственном стихе?
О, вижу я, певица Ева,
Хлопочешь ты о женихе.
А вот от этой издёвки чуть не утопился юный поэт Кюхельбекер:
«Вильгельм, прочти свои стихи, чтоб я уснул скорее».
Угадайте, на какую болезнь намекает поэт...
Лечись – иль быть тебе Панглосом,
Ты жертва вредной красоты –
И то-то, братец, будешь с носом,
Когда без носа будешь ты.
Моя эпитафия
Здесь Пушкин погребён; он с музой молодою,
С любовью, леностью провёл веселый век.
Не делал доброго, однако ж был душою,
Ей-богу, добрый человек.
Александр Сергеевич преклонялся перед прекрасным полом и был известным дамским угодником. Поговаривают, что за всю жизнь он успел покрутить романы более чем со ста дамами! Причём не все из них были свободны: амурничал Пушкин и с замужними. Откуда такие точные цифры? Поэт сам признавался в них в своей личной переписке – Вяземскому он пишет, что Наталья Гончарова стала его 130-й возлюбленной.
Пушкин слыл настоящим франтом: ходил с тростью, носил высокий цилиндр (по слухам, чтобы и самому казаться повыше), завязывал галстук байроновским узлом. Иногда своим внешним видом эпатировал. Вот воспоминания одного из современников: «Некоторым образом удивил странною своею одеждою, а например: у него была надета на голове соломенная шляпа, в ситцевой красной рубашке, опоясавши голубою ленточкой, с железною в руке тростию, с предлинными чёрными бакенбардами, которые более походят на бороду; также с предлинными ногтями, которыми он очищал шкорлупу в апельсинах и ел их с большим аппетитом, я думаю – около дюжины».
Трагическую дуэль, оборвавшую жизнь поэта, к сожалению, нельзя назвать такой уж случайностью. Пушкин был очень вспыльчив, он частенько вызывал обидчиков на дуэли или провоцировал вызовы. Часто поводом становились совершенные пустяки. Так как дуэли были запрещены и проводились тайно, историки расходятся в мнении о том, в скольких же поединках бывал поэт, но судя по всему, не менее чем в двадцати. Другое дело, что почти все они заканчивались бескровно – главным было соблюсти честь, но в соперников редко стреляли с целью убить.
Пушкин знал толк в застольях, любил шампанское «Вдова Клико», был гурманом. Вспомните эти строки из первой главы «Евгения Онегина»:
Вошёл: и пробка в потолок,
Вина кометы брызнул ток;
За ним roast-beef окровавленный,
И трюфли, роскошь юных лет,
Французской кухни лучший цвет,
И Страсбурга пирог нетленный
Меж сыром лимбургским живым
И ананасом золотым.
А потом в четвёртой:
Вдовы Клико или Моэта Благословенное вино.
В бутылке мерзлой для поэта.
На стол тотчас принесено.
Вообще, в его стихах упоминание игристого вина встречается около двухсот раз.
Комментарии