Сегодня стали известны произведения, вошедшие в короткий список Литературной премии имени Александра Пятигорского. Это первый сезон единственной в мире премии, которую вручают за философские романы.
На приз в 1 миллион рублей претендовали 37 авторов и 39 произведений. Среди них были и весьма известные: «Уроки чтения. Камасутра книжника» Александра Гениса, S.N.U.F.F. Виктора Пелевина, «Теллурия» Владимира Сорокина, «Пражская ночь» Павла Пепперштейна, «Возвращение в Египет» Владимира Шарова, «Перевод с подстрочника» Евгения Чижова, «Внутренняя колонизация. Имперский опыт России» Александра Эткинда, "Вселенские истории" Юрия Мамлеева и другие.
Но всех раскрученных писателей обошла тройка чуть менее популярных коллег. По мнению жюри, их романы имеют гораздо больше прав называться «философскими». Итак, кто же эти мудрые мужи, вошедшие в шорт-лист, и какими идеями они покорили судей?
1. Николай Кононов, «Фланёр» – «за исследование личной памяти в философском и философическом ключе».
Эта большущая книга написана поэтом, основателем издательства интеллектуальной литературы «ИНАПРЕСС» 55-летним Николаем Кононовым. Повествование начинается с тройственного романа, в котором участвуют два мужчины и одна женщина. Герой (имя которого не называется) влюблён в пленительного Тадеуша и его жену. Текст очень жаркий, пасторальный и вневременной, хотя по некоторым намёкам можно угадать, что дело происходит в Польше перед Первой мировой войной. Затем случается война, мытарства и потеря любви. Герой оказывается в Советском Союзе и чудом избегает лагерей, снова влюбляется – на этот раз в стареющего врача-патологанатома. Но потеря того самого, большого чувства делает героя навсегда опустошённым, а значит, парадоксальным образом защищённым от всех прочих несчастий. Ему больше ничего не страшно и не больно.
Событийная канва – далеко не основное в книге. Главное – это многочисленные отступления, описания и наблюдения: о жизни, искусстве, человеческих типах и сексуальности, страхах и природе.
Цитата из романа «Фланёр»:
«Вот вы знаете, что в Греции были замечены у человека новые мышцы, которых до этого не было». – «Я не знал, конечно». – «Они связаны с физическими упражнениями, вот здесь, как пояс у бедер. Они остались и в нашем анатомическом профиле, между прочим. А я вот разглядел новые анатомические проявления в нашем веке, в новом времени – переразвитие плечевого пояса, будто все ходят с коромыслом, утяжелены сверх меры. Но ведь атмосферный столб весит столько же, как и в греческие времена. Что это? "Воротник покорности". Вот как я это назвал! И это уменьшило объем легких. Хоть туберкулёза стало меньше, но умирают от него в десять раз скорее! Мортидофилия!»
...
«Никогда не думалось вам, что знак "плюс" происходит от креста, который, в свою очередь, – конец, прекращение. То есть приумножить что-то можно, только отказавшись от того, что было, даже просто уничтожить то, что было. Ведь когда складываешь – производишь новое, которое и отменяет своим новым, только что возникшим существованием и смыслом то, что было до этого».
2. Андрей Левкин, «Вена, операционная система. (Wien OS)» – «за попытку создания аналитической прозы, конструирующей и реконструирующей жизнь современного человека».
Своеобразный путеводитель по Вене, написанный 59-летним российско-латвийским публицистом Андреем Левкиным. Книга мало годится для практического применения – как пособие для туристов. Герой бродит по Вене, пытаясь уловить настроение и философию этого города, а еще больше – стараясь постигнуть свою собственную «субстанцию». Книга также номинируется в этом году на Нацбест, её выдвинул писатель Дмитрий Бавильский.
Цитата:
Начало книги:
«В Вене на углу Kellermangasse и Neustiftgasse есть такое место, что будто бы там сначала – на всём этом перекрестке со сквером – был прозрачный и мягкий шар, сфера, и его сложили пополам, вдавив полусферу в полусферу. Они же плотно не сойдутся, выйдет, что-ли, такая двойная шапочка, раза в два менее прозрачная – но поскольку сама сфера была прозрачной вполне, то тумана от этой операции набежало немного. Почти незаметно».
Герой рассматривает схему венского метро:
«Столько у меня теперь было шансов: «пять линий = 10 конечных – 3 конечных = 7», – оказаться в новой схеме жизни. Всё чётко, моя субстанция не будет знать, как ей относиться к каждой из этих точек, она будет проявлять себя свободным образом, и я всё пойму. И, конечно, никаких записей post factum, все надо фиксировать тут же, в реальном времени».
«...я фактически занимался тем же захватом пространства – видимо, Вена предназначена для подобных акций. И от нее не убудет, и остальным приятно. Это же пустой – в некоторых зонах – город, и в нём можно это делать, заодно приходя в себя после всех вариантов, когда ты был не собой, когда приходилось им не быть».
3. Алексей Макушинский, «Город в долине» – «за попытку создать новый язык для осмысления истории, которая на вид потеряла смысл».
«Город в долине» – это история дружбы московских интеллектуалов 80-х годов, написанная 54-летним Алексеем Макушинским, прозаиком и историком литературы, сыном писателя Анатолия Рыбакова и писательницы Натальи Давыдовой.
Главный герой – писатель, который не смог опубликовать свой роман из-за чрезмерной требовательности к себе. После его смерти обнаруживаются десятки версий одной и той же рукописи. Это размышление о неумении выбрать путь и отсечь отмершее. Текст полон исторических экскурсов и размышлений об одиночестве и природе таланта, дара. Полностью текст романа «Город в долине» выложен в бесплатном доступе на личном сайте писателя.
Цитата:
«"Кем можно быть в жизни?" – говорил Тихон, показывая почему-то на толстенную, с потрёпанными тесемками, папку с ксерокопированным первым томом Шопенгауэра, тихо, в ожидании своего часа, лежавшую на крошечном ночном столике возле пресловутого дивана, ещё не остывшего, может быть, после посещения очередной Нади или Наташи.
"Можно быть писателем, или художником, или, например, музыкантом. Если не быть ни тем, ни другим, ни третьим, то совершенно непонятно, как жить. То есть жить можно, но как не отчаяться? Если Левин, – говорил Тихон, уже чуть-чуть покачиваясь на стуле, – это Толстой без его дара, то что ж удивительного, что он прячет от себя верёвку? Если не быть ни писателем, ни музыкантом, то можно только – что? Уйти в монастырь", – говорил Тихон, человек вполне русский, пьющий и православный».
Книги выбраны пусть и не самые популярные, но вполне живые, и особой «зауми» пугаться не стоит. Кому именно из троих участников «короткого списка» повезёт выиграть и получить миллион рублей, узнаем в июне, когда жюри объявит победителя. Выбирать лучшего предстоит 9 судьям, в числе которых поэтесса Ольга Седакова, режиссёр Павел Лунгин, издатель и основатель «Фаланстера» Борис Куприянов и сценарист Юрий Арабов.
Иллюстрация: «Афинская школа», Рафаэль
-RR-
Комментарии