У Джейн Биркин день рождения: избранные цитаты

Она блистала на красной дорожке в Каннах, её песни запрещал сам папа римский, её образы до сих пор вдохновляют законодателей мира моды. За этим блеском непросто разглядеть саму Джейн Биркин – одновременно хрупкую и несокрушимую, готовую на всё, чтобы поддержать друзей и близких, и вечно сомневающуюся в себе.

Джейн Биркин стала настоящей иконой 70-х, она снималась с Роми Шнайдер, Аленом Делоном и Пьером Ришаром. Для поколения того времени она – всё равно что Белла Хадид для зумеров. Все хотели быть на неё похожей, все стремились повторить небрежный шик: джинсы клёш, белая рубашка, мужской пиджак, вместо сумки – корзинка, вместо макияжа – открытая улыбка.

При этом Джейн никогда не страдала звёздной болезнью. Напротив, ей всегда казалось, что слава и успех – случайность, и она их ничем не заслужила. Джейн начала вести дневники ещё в школе-интернате, а закончила после гибели старшей дочери. Она не планировала их издавать, поэтому писала о своей жизни с предельной честностью и откровенностью. В этих книгах – сама Джейн, такая, какая есть.

Выбрали самые искренние цитаты о любви, счастье и мечтах.

«Дети всегда остаются детьми. Мы, взрослые, видя, как растут наши дети, стыдимся нежничать с ними по-прежнему, нам кажется, что это их обидит, но мы ошибаемся. Они всё так же нуждаются в нашей ласке, а если не просят нас о ней, то лишь потому, что тоже стесняются».

«Надо жить, не откладывая ничего надолго. Мои хорошие воспоминания уходят так далеко. Остаётся лишь печаль об утраченном времени».

«Как же наша жизнь зависит от слов другого человека, которые ты надеешься услышать».

«Я хотела, чтобы во мне видели меня, мою личность, даже если я ничто».

«Как-то один журналист спросил меня, как я понимаю счастье. Я ответила, что для меня счастье – это состояние души. Не знаю, как его описать, да это и неважно, главное, что я его переживаю. Я уверена, что счастье не связано с работой. Может быть, для кого-то счастье в детях? Для меня оно – в любви. В этом я не сомневаюсь».

«Мне нужны рельсы, как поезду, иначе я собьюсь с пути».

«Я хотела бы быть свитером, чтобы защитить вас от холода».

«В дом, где она жила в Лондоне, однажды тоже угодила бомба. "Что из вещей тебе удалось спасти?" – как-то спросила я её. Она задумалась и ответила: "Духи "Шокинг" в розовом флаконе от Скиапарелли. Если у тебя больше ничего нет, остаётся цепляться за излишества"».

«Я хочу жить в доме, залитом солнечным светом; хочу, чтобы дети играли в саду; чтобы больше не было никаких запретов; чтобы больше никто не смел мной командовать. Я буду жить одна и говорить вслух всё, что думаю. Мне 33 года. Я имею право жить как хочу, никому не подчиняясь, никого не боясь, ничего не стыдясь».

«Всегда на что-то надеешься, когда не знаешь, что тебя ждёт».

«Мы попадаем в ловушку, думая, что если человек нас любит, то он готов всё нам простить, но это заблуждение. Думать так очень опасно».

«Я боюсь одиноких дней и часов, ничем не заполненных, бесполезных минут, вместе с которыми утекает моя жизнь».

«Я словно компас, потерявший магнит, стрелка у него крутится без остановки, если её крепко держать – она укажет на то место, куда ты хочешь пойти, но если её задеть, она двинется неизвестно куда».

«Женщины всегда ищут какой-нибудь приём, позволяющий им почувствовать себя самодостаточным существом – не приложением к кому-нибудь другому, не его "дополнением", а собой».

«Смерть – это стена, огромная тёмная стена, дверь в которой исчезает, как только в неё уходит умерший; в этой стене нет окон, нет света, нет надежды на весточку».

• «Я хочу жить в доме, залитом солнечным светом; хочу, чтобы дети играли в саду; чтобы больше не было никаких запретов; чтобы больше никто не смел мной командовать. Я буду жить одна и говорить вслух всё, что думаю. Мне 33 года. Я имею право жить как хочу, никому не подчиняясь, никого не боясь, ничего не стыдясь».

• «Мы попадаем в ловушку, думая, что если человек нас любит, то он готов всё нам простить, но это заблуждение. Думать так очень опасно».

• «Я боюсь одиноких дней и часов, ничем не заполненных, бесполезных минут, вместе с которыми утекает моя жизнь».

• «Дети всегда остаются детьми. Мы, взрослые, видя, как растут наши дети, стыдимся нежничать с ними по-прежнему, нам кажется, что это их обидит, но мы ошибаемся. Они всё так же нуждаются в нашей ласке, а если не просят нас о ней, то лишь потому, что тоже стесняются».

• «Как-то один журналист спросил меня, как я понимаю счастье. Я ответила, что для меня счастье – это состояние души. Не знаю, как его описать, да это и неважно, главное, что я его переживаю. Я уверена, что счастье не связано с работой. Может быть, для кого-то счастье в детях? Для меня оно – в любви. В этом я не сомневаюсь».

• «Я хотела, чтобы во мне видели меня, мою личность, даже если я ничто».

• «Я хотела бы быть свитером, чтобы защитить вас от холода».

• «В дом, где она жила в Лондоне, однажды тоже угодила бомба. "Что из вещей тебе удалось спасти?" – как-то спросила я её. Она задумалась и ответила: "Духи "Шокинг" в розовом флаконе от Скиапарелли. Если у тебя больше ничего нет, остаётся цепляться за излишества"».

• «Женщины всегда ищут какой-нибудь приём, позволяющий им почувствовать себя самодостаточным существом – не приложением к кому-нибудь другому, не его "дополнением", а собой».

• «Надо жить, не откладывая ничего надолго. Мои хорошие воспоминания уходят так далеко. Остаётся лишь печаль об утраченном времени».

• «Всегда на что-то надеешься, когда не знаешь, что тебя ждёт».

• «Мне нужны рельсы, как поезду, иначе я собьюсь с пути».

• «Я словно компас, потерявший магнит, стрелка у него крутится без остановки, если её крепко держать – она укажет на то место, куда ты хочешь пойти, но если её задеть, она двинется неизвестно куда».

• «Как же наша жизнь зависит от слов другого человека, которые ты надеешься услышать».

• «Смерть – это стена, огромная тёмная стена, дверь в которой исчезает, как только в неё уходит умерший; в этой стене нет окон, нет света, нет надежды на весточку».