Вообще-то по вечерам баланда всегда жиже много, чем утром: утром зэка нужно накормить, чтоб он работал, а вечером и так уснёт, не подохнет.

Мне всегда казалась странной присказка о смерти, которая хороша на людях. А я не хочу ни гибели, ни другой боли прилюдной. Животные куда умнее, они хоть и совокупляются бесстыдно, зато подыхать уползают в тайные углы.

Никто не остаётся прежним. Пройдёт ли секунда или сотня лет. Всё беспрестанно бурлит и клокочет. И люди меняются так же сильно, как океаны.

Здесь миллиард жителей и две сотни языков. И именно наше сердце удерживает нас вместе. Ни в одной стране нет такого народа, как наш. Нигде нет такого сердца, как индийское.

Билл отошёл в сторону; у меня перехватило дыхание.
Детишки уместились под одной простынёй. Их уложили по росту, вплотную друг к другу, с одинаково сложенными на груди руками. Спящие ангелы. Уличные солдатики, так и не успевшие стать взрослыми.
Я прикрыл глаза и мысленно прочёл краткую молитву о спасении невинных душ. "Ты не должен допустить, чтобы это повторилось", -- ответил мне Господь.

Неписанный контракт между нами и четвероногим любимцем гласит, что он, скорее всего, умрёт раньше нас. Чем больше мы к нему привяжемся, тем больнее будет скорбь от неизбежной утраты.