1793. История одного убийства

Эта книга - лучшее из того, что я читала за последние несколько месяцев. Наконец-то я испытала то чувство, когда начинаешь читать книгу, и с первой же главы (да что там! Будем говорить прямо - с первого же абзаца) появляется эйфория от того, что ты веришь. Веришь каждому слову, всему, о чем рассказывает автор, настолько тщательно выписаны герои, места и события. Появляется рядом с тобой вселенная, в которой происходит все, что автор описывает, и ты испытываешь настоящее удовольствие и чувство благодарности за это волшебство. Именно такое чувство посетило меня, когда я начала читать "1793". Я очень надеялась, что дальше будет только лучше, герои будут настоящими, не плоскими, а события захватывающими. Мое читательское счастье стало чуть менее интенсивным где-то на повествовании об Анне Стине и Прядильном доме. Немного отпустило ощущение реалистичности и остроты сюжета, но совсем чуть-чуть. Просто были моменты, которые показались мне несколько притянутыми и концовка не очень впечатлила. В целом первая половина книги понравилась больше, чем вторая. Очень понравились описания персонажей, даже второстепенных (например, палача). Винге был для меня ярким и запоминающимся. Понравилось, как были вставлены описания про крУжки приговоренных к казни и про пальцы казненных, эти детали подогревали мою первоначальную эйфорию от чтения. Ставлю книге твердую четверку. Поставила бы "пять", если бы у меня ощущение погружения в историю не стало бы слабее во второй половине книги. Время на эту книгу потрачено не зря.

История одного убийства, мрачная и захватывающая. История детективная, но это больше исторический роман, чем детектив. Реалистичные описания Стокгольма конца 18 века, образа жизни и быта его обитателей. Тяжелые свинцовые тучи, липкая грязь и долгая зима. Зеленые холмы, лучи солнца отражаются зайчиками от крыш и соленый морской бриз. Нищета и увечья послевоенного времени для простолюдинов, роскошь и веселье для аристократов, которым при определенном уровне богатства никакие войны не страшны. И ненависть. Такая черная, такая пугающая, такая неотвратимая, такая необъяснимая, такая безумная, - она и стоит у истоков истории убийства. И любовь. Такая спокойная, такая кроткая, такая живительная, такая обнадеживающая, - она и поможет найти убийцу.
Консультировал писателя и помогал с редакцией книги Фредрик Бакман, так что у нее не было шансов не стать отличной историей.
#бурундучихачитає

История одного года.

Чаще всего я такие книги читаю не ради самой истории, в данном случае убийства, а истории страны. И каждый раз убеждаюсь в том, какое же убожество было в каждой стране вплоть до 20 века. В некоторых странах убожество и не прошло, может на одно 10-летие в каких-нибудь 70-х годах прошлого века и снова вернулось на накатанную, только чуть в измененном состоянии, убожество старается быть презентабельнее. Это не электричество дорогое, а просто по хюгге надо свечи жечь. Это не дороги разбитые и по брусчатке на каблуках не пройти, а просто модно ходить в кроссовках. И это не работников считают рабами, а знаете, такой вот строй - капитализм называется. Вчера только наткнулись на объявление о работе, мол работа такая замечательная, работодатель дает двухкомнатную квартиру где в комнате живут двое. У вас может быть выходной в любой день, но только один в неделю. Вы можете работать сколько угодно часов, но, чтобы заработать больше, и так делают многие, то предпочитают работать 10 часов в день (где такие люди водятся, которые говорят о таком добровольном предпочтении?), и за большие труды есть бонусы, которые как раз покрывают стоимость еды! Та-дам! Работа мечты просто. А теперь цитата о работе в 1793 в Швеции:

"Постепенно она узнала все обычаи Прядильного дома. Их не так много: работать с утра до ночи на одном из нескольких десятков старых прядильных станков со стертыми педалями и колесами. Их будят в четыре утра и сгоняют на утреннюю молитву; ее читает тот самый пастор, которого они встретили. Он, как правило, с тяжелого похмелья, его выдают трясущиеся руки и отечная физиономия. Потом завтрак — хлебные обрезки с квасом, в том же зале, где стоят станки. Там же и спят — узкие койки поставлены вдоль стен. Дневная еда в двенадцать часов, ужин — в девять вечера, по окончании работы. Жесткие куски солонины, протухшая салака с репой и замоченным овсом. Еду подают на блюде на четверых, и ее не хватает. Они все время голодны, и она поняла, почему. Днем во время еды всегда присутствует пальт с журналом — кто сколько наработал. Через него можно заказать дополнительную еду, но за плату. За каждый моток пряжи они получают несколько рундстюкке, и ожидается, что деньги эти будут потрачены здесь же, чтобы купить что-то сверх обычного рациона. Масло, сыр, молоко, мясо, нормальную солонину, не ту, которая годами валялась в тузлуке. Все покупают. Выбора нет — либо так, либо медленная голодная смерть."

Кстати, в этом доме тоже есть "комнаты на двоих", так сказать, работодатель жилье предоставляет.
Знаете, что это за дом? Это что-то вроде исправительной колонии для женщин проституток, убийц и еще как-то нарушивших закон. Но в наш век... кстати, наш век он век чего? Ведь не технологий же, потому что программисты стали воистину петухи и больше калечат. Да и все люди в профессиях это те, что купили дипломы и мы теряем секреты людей, которые что-то знали в 20 веке, а теперь это «ууу», нечто неведомое уже. Возвращаясь к теме - в наш век - это теперь работа мечты называется. Просто преподнеси исправительную колонию и рабство красиво, и все.

Я отдаю должное Никласу Натт-о-Дагу за проделанную работу и перелопаченный материал, если и есть анахронизмы в тексте, то они довольно удачно вплетены в повествование, не бросаются в глаза так, что хотелось бы бегать и потрясать книгой в гневе и недовольстве. История Швеции, точнее одного года 1793 описана и подробно, и доступно. Нет вопросов что было, есть понимание именно того, что же было. Я даже копаться не берусь, разыскивая исторические неточности, чтобы непонятно что доказать. Я верю и в испражнения на улицах и что улицы - это сплошная грязь. И я уж точно не поверю какому-нибудь романтику, который будет мне говорить о том, что вода была чище, ага, как же. Никому не надо было держать что-то в чистоте, потому что никому было не понятна польза чистоты. Думается мне пройдет еще пара десятилетий и ваши дети, и внуки тоже не поймут, с чего вдруг надо что-то там держать в чистоте и так все хорошо, и они хотят быть счастливыми, а не удобными, а для счастья можно за мусором не следить, даже нужно, потому что это же мусор, он не приносит счастья.

"Под ним — Кошачье море, до омерзения грязное, но все же не такое отвратительное, как Фатбурен, — из-за постоянного притока воды из Балтики. Море исправно возвращало городу отбросы, и у берегов покачивалась подозрительно коричневатая жижа. Прачки будто и не обращали на нее внимания: окунали белье и отжимали грязную воду на стиральных досках."

Есть еще моменты, когда за две страницы описывается каким будет снег от недержания у некоторых людей и вот мы читаем, как люди снегом умываются. Неудивительно, что они все мерли как мухи от всех болезней разом. Как некоторые оставались здоровыми и различали, что у людей светлые волосы - вот уж где загадка.

Так как я не буду разбираться с историческими реалиями, то потыкаю в героев. Тут есть где развернуться. Начнем с такого удивительного законопослушного Сесиля Винге. Он хочет быть правильным. Он бьет себя пяткой в грудь, что у него были принципы и он от них не отступал. Он такой страдающий, потому что придумал как утешить супругу после своей кончины. Такой благородный... Ой, все это бред. Верую, что такие существуют и думают про себя, что святые и некоторые рядом с ними тоже так думают. Но честно говоря, это людишки. На чем строятся их принципы? Ради кого они? Что он на самом деле хочет доказать, ведь именно что хочет. Он не хочет сломать систему, ведь он не объясняет зачем это надо, чтобы человек рассказал свою версию событий, нет. Ему достаточно быть одним таким, и чтобы все знали, что он такой один. И что этот благородный делает в конце? Ох, я же благородный, я весь такой умру и поэтому дайка напоследок покажу еще одно благородство чтобы не выпустить из тюрьмы монстра. Поэтому выпущу из тюрьмы убийцу, он же всего лишь грохнул свою жену, потому что она на него ворчала и у него как-то любовь кончилась, а он ведь замечательные бочки делает. Ради чего все это? Ради того, чтобы ЧЕРНЬ не поднялась защищать свои права? Правда? Это благородно? Или действительно ради того, чтобы не отпустили юношу. Но ведь он сам бы с собой в конечном итоге покончил бы. Даже если представить, что он заперся бы в своем разрушающемся замке. Поступок Сесиля Винге странный, и я понять его не могу, кроме того, что автору нужно было махнуть красной тряпкой. Просто махнуть и все. Убить монстра, ведь он запытал такого красивого юношу. А юноша, между прочим не ангелом был. Он был просто очень и очень красив не более того. К тому же, все что сделал наш монстр, это опоил красавца и пригрозил собакой медику. И все. Монстр, который не прикоснулся к своей жертве. Он был такой холодный, такой молчаливый, так смотрел... Что??? Он был один. Его собака была на цепи. За медиком он не следил. Да опои ты собаку. Подкинь траву снотворную, ты медик в век, когда каждая травка — это таблетка. Кто тебе мешал освободить пацана? Да никто!
Этот "монстр" за всю книгу ничего не сделал, кроме как попытался убить своего отца, который был действительно монстром. Он молчал и не выражал эмоций. И люди сами за него все делали, чертовы наркоманы, которым так бы хотелось, чтобы он их снасильничал хоть каким-то способом. Вся книга построена именно на этом, даже поступок благородного, как ревность, а вовсе не как что-то вне рамок его жизни. Как раз очень даже в рамках. Если автор хотел показать что-то иное, то не вышло.

Удивительное дело, но из всех героев мне больше всего понравился женский персонаж, хоть именно женские персонажи чаще всего полные идиотки. Тут тоже героиня не без головной болезни, но она оказалась не овцой. И вот за ней, не страдающей рефлексией наблюдать интересно. У нее хорошо развито чувство самосохранения, хоть и не всегда, иначе знаете, книжной бы истории не было. Но она цельная, внятная, она стремящаяся к гармонии, ну хоть как-то. Все остальные - это страдальцы наркоманы.

Итогом хочу лишь сказать, что хоть и написано неплохо, и почищено все, но есть во всей книге бессмысленность. Нет какой-то мысли именно в героях, которая бы сделала книгу. Мысль про монстров не считается:

"Я и раньше осознавал, но никогда с такой ясностью, Жан Мишель: никто не становится чудовищем, не побывав предварительно жертвой."

Потому что она не развернута, не вытрясена до основания, по ней нет итога. Да, ты можешь быть жертвой и не вырасти в монстра, но про это должно быть больше двух строчек и потом мы не должны читать, как герой это заявивший отму...охал парня, даже если тот и заслуживает этого. Особенно на сравнении с человеком, который никого не бил. Считать его психологическим монстром? Но и этого на самом деле нет. Мысль про одиночество человеческое тоже мала и до блеска не доведена. Книга как бы есть, но одновременно ее нет. Если не погружаться в исторические факты, если не держаться за них, то ты просто прочитаешь про наркоманов. А знаете, чем должна быть хороша художественная книга, тем чтобы увидеть развитие мысли, полное, а не частичное, чтобы помочь тебе самому понять с чего вдруг жертва стала монстром. И как вышло, что у другого этого не произошло. Это то, что применимо в жизни, потому что жертвы и монстры ходят рядом.