Гамлет, принц датский

Увы, бедный Йорик! Я знал его, Горацио;

Первый могильщик
Кто строит прочнее каменщика, судостроителя и плотника?

Второй могильщик
Виселичный мастер; потому что это сооружение переживет тысячу постояльцев.

Первый могильщик
Твое словцо мне нравится, скажу по правде; виселица – это хорошо; но только как это хорошо? Это хорошо для тех, кто поступает дурно; а ты вот поступаешь дурно, говоря, что виселица построена прочнее, нежели церковь; отсюда эрго: виселица была бы хороша для тебя. Ну-ка, начинай сначала.

Второй могильщик
«Кто прочнее строит, чем каменщик, судостроитель и плотник?»

Первый могильщик
Да, скажи, и можешь гулять.

Второй могильщик
А вот могу сказать.

Первый могильщик
Ну-ка!

Второй могильщик
Нет, черт, не могу.

Первый могильщик
Не ломай себе над этим мозги; потому что глупый осел от колотушек скорей не пойдет, а ежели тебе в другой раз зададут такой вопрос, скажи: «могильщик»; дома, которые он строит, простоят до судного дня.

В порочном мире золотой рукой

Неправда отстраняет правосудье

И часто покупается закон

Ценой греха;

Когда б не тайна
Моей темницы, я бы мог поведать
Такую повесть, что малейший звук
Тебе бы душу взрыл, кровь обдал стужей,
Глаза, как звезды, вырвал из орбит,
Разъял твои заплетшиеся кудри
И каждый волос водрузил стоймя,
Как иглы на взъяренном дикобразе;
Но вечное должно быть недоступно
Плотским ушам. О, слушай, слушай, слушай!
Коль ты отца когда-нибудь любил…

Безумье сильных требует надзора.