"В эпоху великих реформ Петра "Россия молодая" закипела даже в дремучей Сибири. Нарождающаяся империя крушила в тайге воеводское средневековье. Народы и веры перемешались. Пленные шведы, бухарские купцы, офицеры и чиновники, каторжники, инородцы, летописцы и зодчие, китайские контрабандисты, беглые раскольники, шаманы, православные миссионеры и воинственные степняки джунгары - все они вместе, враждуя между собой или спасая друг друга, творили историю российской Азии. Эти обжигающие сюжеты я сложил в роман-пеплум "Тобол" (Алексей Иванов).
Табберту эта школа казалась делом сразу и героическим, и комическим, как раз в духе напыщенного Курта: шведы и русские, и ныне еще военные противники, совместно обучают своих чад опыту давно исчезнувших евреев. Странно было слушать про знойное и далекое царство Израилево здесь, в Тобольске, когда за окном на поленницах лежал ранний сибирский снег.
комендант,
застать
С Руси добирались по Бабиновскому тракту до Меркушино и дальше на кочах и стругах спускались по рекам до Тазовской губы; поморы от Гандвика плыли вдоль побережья Дышащего моря сквозь Карские Ворота до отмелей Ямала, а потом волочили суда через ямальскую тундру и озеро Мёртвых Русских
Обской губы. И в дикой, косматой, бесстрашной Мангазее, где царём была удача, а законом – сила, пришлецы промышляли пушного зверя на тысячи и тысячи рублей.
Столица пушного царства переползла на глухой Турухан, приток Енисея, и там поднялась Новая Мангазея – Туруханск.
Чигирь-звезда.
Ремезов рассказал, что на реке Таз под чёрными небесами стоит заброшенный русский город Мангазея.
После яростных оборон Албазина России и Китаю требовалось срочно договориться о границах.
Пускай жизнь скотская, нельзя превращаться в скотов
Он не мог понять, в чём причина владычества русских. И ему было больно и горько за свой народ: почему он такой слабый, хотя люди, выживающие зимой на Оби, – сильнее и русских, и татар, и бухарцев, и кого угодно
что там творят воеводы в своей дремучей глуши, сколько воруют, – плевать. Лишь бы инородцы или служилые не бунтовали, потому что бунтовщики не платят подати
Начальство изумилось бы ловкости, с которой робкий дьяк Карпуша уводил пушнину из казны – по чуть-чуть из разных статей: давал приказчикам заниженную цену и забирал избыток, находил изъяны и отсеивал как незачтённое в урок, записывал в поруху от мышей. Мало-помалу, а получалось много. Карп Изотыч не считал это мошенством. Он строго соблюдал казённый интерес, а то, что можно украсть, казалось ему незащищённым и потому потерянным: это был пустопорожний расход от неупотребления
Ты гончар, старик, а я возничий. Кувшин и без гончара воду хранит, а колесница без возничего не поедет
Русские – это буревал: нельзя удержать падающее в урагане дерево, можно только увернуться
Плен угнетает не своими тяготами, а тем, что тебя лишают самого дорогого
Избу зимой скатывать – как свои порты по соседскому заду кроить
Горе входит в ту дверь, которую человек открывает ему сам
чтобы можно было публиковать цитаты
Оставляйте больше отзывов, и мы наградим вас!
в книге описаны судьбы разных героев, которые переплелись в Тобольске во времена Петра, времена закрепления права России на территорию от Балтики до Тихого океана. Чем-то, по размаху даже больше, чем Себириада Кончаловского.
Так же хочется отметить, подачу нравов и быта России, некоторые из них так и не изменились с тех лет, пью, воруют, но за царя готовы умирать. Жду следующую часть.
Великолепное повествование! С нетерпением жду продолжения!
. Большого впечатления — того, какое в своё время произвели романы «Сердце пармы» и «Золото бунта» на меня, — не случилось. Фактологическая (краеведческая) часть была интересной, а остальное, как в советских романах про Сибирь, которые были в своё время воплощены в сериалах центрального телевидения. То есть самый настоящий повтор других писателей.
Без карты Сибири читать бесполезно, т.к. оценить расстояния, которые преодолевают герои в романе, умозрительно трудно. А по карте эти расстояния производят впечатление: например, от Тобольска до Нерчинска расстояние больше, чем от Тобольска до Москвы.
Хотя основное действие происходит в Тобольске, а река Тобол только рядом протекает (и Иртыш ещё) и большой роли не играет, но «Тобол» в названии романа звучит солидно. «Тобольск» — это уже не так весомо.
Чтиво для русофобов. Отвратительно.