Уильям Батлер Йейтс. Пьесы
-
Сейчас читают
-
Отложили
-
Прочитали
-
Не дочитали
Автор:
Уильям Батлер Йейтс – великий поэт, прозаик и драматург, лауреат Нобелевской премии, отец английского модернизма и его оппонент – называл свое творчество «трагическим», видя его основой «конфликт» и «войну противоположностей», «водоворот горечи» или «жизнь». Пьесы Йейтса...Ещё
Уильям Батлер Йейтс – великий поэт, прозаик и драматург, лауреат Нобелевской премии, отец английского модернизма и его оппонент – называл свое творчество «трагическим», видя его основой «конфликт» и «войну противоположностей», «водоворот горечи» или «жизнь». Пьесы Йейтса зачастую напоминают драмы Блока и Гумилева. Но для русских символистов миф и история были, скорее, материалом для переосмысления и художественной игры, а для Йейтса – вечно живым источником изначального жизненного трагизма. В приземленных и прозаических персонажах он умеет увидеть свежесть и живость мифа – трагического и героического. И потому музыка бродяг для него – музыка Гомера, ибо йейтсовские бродяги у кочевого очага передают вечную трагическую мелодию жизни, служат звеном дотянувшейся до XXI столетия мифологической цели, звеном, которое казалось утраченным.
- 2008 г.
- 9785983582125
Материалы
Отзывы
Раз в месяц дарим подарки самому активному читателю.
Оставляйте больше отзывов, и мы наградим вас!
Оставляйте больше отзывов, и мы наградим вас!
Их этого сборника прочитала только "Горшок с похлебкой".
Умом надо выделяться, умом!
Наверное в каждой стране есть свой скупердяй и свой хитрец, который приготовит суп, кашу, похлебку из топора или камня.
Вот в данном произведении у нас ирландско-английский вариант всего происходящего да еще и для сцены написанный.
Довольно забавно читать как люди ведутся на красивые слова. С одной стороны вроде бы надо похвалить изворотливого бродягу. И посмеяться над жадной и недалекой женщиной, которая поверила в волшебство, которое ни на чем не основано. Но мне бы хотелось остановить все же свой взор на третьем персонаже этой пьесы. На наблюдателе всего происходящего. На Джоне (муже Сибби, насколько я могу судить по пьесе), у которого первоначально глаза округлились, а потом похоже в хитрый прищур превратились. Именно благодаря ему пьеса и ожила, потому что без наблюдателя нет вывода. И главное нет воплощений наших эмоций.
Ну вот, например:
БРОДЯГА: ... Одолжи-ка мне шкурку помешать похлебку... (Он берет окорок и кладет его в горшок.)
ДЖОН: Ой! Окорок!
БРОДЯГА: Я сказал не окорок, а кролик.
СИББИ: Придержи язык, Джон, если тебя глухота одолела.
Или вот конец пьесы, когда мы уже на эмоциональной грани:
БРОДЯГА: ... Я возьму лишь маленький кусочек на ужин, вряд ли мне успеть в Таббер до ночи. (Он берет цыпленка) Да не пожалейте для меня капельку виски, ведь вы теперь сколько угодно можете его наварить. (Берет бутылку.)
ДЖОН: Ты заслужил ее, вправду заслужил. Ума тебе не занимать. И не забывай о кролике!
БРОДЯГА: Здесь он! (Хлопает себя по карману и уходит. Джон следует за ним.)
...
СИББИ: Где ты был?
ДЖОН: Проводил его и пожал ему руку. Очень умный человек.
Ну разве вы сами этого бы не сделали, если бы наблюдали, как вашу кряжистую жену разводят, как маленького ребенка? А если бы сидели в зале и наблюдали все представление, разве вам тоже не захотелось пожать руку такому выдумщику, который смог себя накормить и собой восхитить? Вот Джон и является тем персонажем, который реагирует подобно зрителям, передает их эмоции. И это замечательно и прекрасно, потому что должен быть наблюдатель, контрольная точка, на которой ты отдыхаешь и которая транслирует твои, читателя/зрителя эмоции, с кем ты бы мог задружиться на согласии с происходящим и отношением к нему)
Так что когда будете читать, обратите внимание на этого персонажа, он вам понравится даже больше бродяги-хитреца. И вот удивительно именно то, что саму историю мы знаем вдоль и поперек с детства, но всего один персонаж оживил историю и она своей предсказуемостью не вогнала в скуку. Можно сделать вывод, что не зря автор получил нобелевку, он умел рассказывать истории)
Умом надо выделяться, умом!
Наверное в каждой стране есть свой скупердяй и свой хитрец, который приготовит суп, кашу, похлебку из топора или камня.
Вот в данном произведении у нас ирландско-английский вариант всего происходящего да еще и для сцены написанный.
Довольно забавно читать как люди ведутся на красивые слова. С одной стороны вроде бы надо похвалить изворотливого бродягу. И посмеяться над жадной и недалекой женщиной, которая поверила в волшебство, которое ни на чем не основано. Но мне бы хотелось остановить все же свой взор на третьем персонаже этой пьесы. На наблюдателе всего происходящего. На Джоне (муже Сибби, насколько я могу судить по пьесе), у которого первоначально глаза округлились, а потом похоже в хитрый прищур превратились. Именно благодаря ему пьеса и ожила, потому что без наблюдателя нет вывода. И главное нет воплощений наших эмоций.
Ну вот, например:
БРОДЯГА: ... Одолжи-ка мне шкурку помешать похлебку... (Он берет окорок и кладет его в горшок.)
ДЖОН: Ой! Окорок!
БРОДЯГА: Я сказал не окорок, а кролик.
СИББИ: Придержи язык, Джон, если тебя глухота одолела.
Или вот конец пьесы, когда мы уже на эмоциональной грани:
БРОДЯГА: ... Я возьму лишь маленький кусочек на ужин, вряд ли мне успеть в Таббер до ночи. (Он берет цыпленка) Да не пожалейте для меня капельку виски, ведь вы теперь сколько угодно можете его наварить. (Берет бутылку.)
ДЖОН: Ты заслужил ее, вправду заслужил. Ума тебе не занимать. И не забывай о кролике!
БРОДЯГА: Здесь он! (Хлопает себя по карману и уходит. Джон следует за ним.)
...
СИББИ: Где ты был?
ДЖОН: Проводил его и пожал ему руку. Очень умный человек.
Ну разве вы сами этого бы не сделали, если бы наблюдали, как вашу кряжистую жену разводят, как маленького ребенка? А если бы сидели в зале и наблюдали все представление, разве вам тоже не захотелось пожать руку такому выдумщику, который смог себя накормить и собой восхитить? Вот Джон и является тем персонажем, который реагирует подобно зрителям, передает их эмоции. И это замечательно и прекрасно, потому что должен быть наблюдатель, контрольная точка, на которой ты отдыхаешь и которая транслирует твои, читателя/зрителя эмоции, с кем ты бы мог задружиться на согласии с происходящим и отношением к нему)
Так что когда будете читать, обратите внимание на этого персонажа, он вам понравится даже больше бродяги-хитреца. И вот удивительно именно то, что саму историю мы знаем вдоль и поперек с детства, но всего один персонаж оживил историю и она своей предсказуемостью не вогнала в скуку. Можно сделать вывод, что не зря автор получил нобелевку, он умел рассказывать истории)
-
- 0
- 0
Их этого сборника прочитала только "Горшок с похлебкой".
Умом надо выделяться, умом!
Наверное в каждой стране есть свой скупердяй и свой хитрец, который приготовит суп, кашу, похлебку из топора или камня.
Вот в данном произведении у нас ирландско-английский вариант всего происходящего да еще и для сцены написанный.
Довольно забавно читать как люди ведутся на красивые слова. С одной стороны вроде бы надо похвалить изворотливого бродягу. И посмеяться над жадной и недалекой женщиной, которая поверила в волшебство, которое ни на чем не основано. Но мне бы хотелось остановить все же свой взор на третьем персонаже этой пьесы. На наблюдателе всего происходящего. На Джоне (муже Сибби, насколько я могу судить по пьесе), у которого первоначально глаза округлились, а потом похоже в хитрый прищур превратились. Именно благодаря ему пьеса и ожила, потому что без наблюдателя нет вывода. И главное нет воплощений наших эмоций.
Ну вот, например:
БРОДЯГА: ... Одолжи-ка мне шкурку помешать похлебку... (Он берет окорок и кладет его в горшок.)
ДЖОН: Ой! Окорок!
БРОДЯГА: Я сказал не окорок, а кролик.
СИББИ: Придержи язык, Джон, если тебя глухота одолела.
Или вот конец пьесы, когда мы уже на эмоциональной грани:
БРОДЯГА: ... Я возьму лишь маленький кусочек на ужин, вряд ли мне успеть в Таббер до ночи. (Он берет цыпленка) Да не пожалейте для меня капельку виски, ведь вы теперь сколько угодно можете его наварить. (Берет бутылку.)
ДЖОН: Ты заслужил ее, вправду заслужил. Ума тебе не занимать. И не забывай о кролике!
БРОДЯГА: Здесь он! (Хлопает себя по карману и уходит. Джон следует за ним.)
...
СИББИ: Где ты был?
ДЖОН: Проводил его и пожал ему руку. Очень умный человек.
Ну разве вы сами этого бы не сделали, если бы наблюдали, как вашу кряжистую жену разводят, как маленького ребенка? А если бы сидели в зале и наблюдали все представление, разве вам тоже не захотелось пожать руку такому выдумщику, который смог себя накормить и собой восхитить? Вот Джон и является тем персонажем, который реагирует подобно зрителям, передает их эмоции. И это замечательно и прекрасно, потому что должен быть наблюдатель, контрольная точка, на которой ты отдыхаешь и которая транслирует твои, читателя/зрителя эмоции, с кем ты бы мог задружиться на согласии с происходящим и отношением к нему)
Так что когда будете читать, обратите внимание на этого персонажа, он вам понравится даже больше бродяги-хитреца. И вот удивительно именно то, что саму историю мы знаем вдоль и поперек с детства, но всего один персонаж оживил историю и она своей предсказуемостью не вогнала в скуку. Можно сделать вывод, что не зря автор получил нобелевку, он умел рассказывать истории)
Умом надо выделяться, умом!
Наверное в каждой стране есть свой скупердяй и свой хитрец, который приготовит суп, кашу, похлебку из топора или камня.
Вот в данном произведении у нас ирландско-английский вариант всего происходящего да еще и для сцены написанный.
Довольно забавно читать как люди ведутся на красивые слова. С одной стороны вроде бы надо похвалить изворотливого бродягу. И посмеяться над жадной и недалекой женщиной, которая поверила в волшебство, которое ни на чем не основано. Но мне бы хотелось остановить все же свой взор на третьем персонаже этой пьесы. На наблюдателе всего происходящего. На Джоне (муже Сибби, насколько я могу судить по пьесе), у которого первоначально глаза округлились, а потом похоже в хитрый прищур превратились. Именно благодаря ему пьеса и ожила, потому что без наблюдателя нет вывода. И главное нет воплощений наших эмоций.
Ну вот, например:
БРОДЯГА: ... Одолжи-ка мне шкурку помешать похлебку... (Он берет окорок и кладет его в горшок.)
ДЖОН: Ой! Окорок!
БРОДЯГА: Я сказал не окорок, а кролик.
СИББИ: Придержи язык, Джон, если тебя глухота одолела.
Или вот конец пьесы, когда мы уже на эмоциональной грани:
БРОДЯГА: ... Я возьму лишь маленький кусочек на ужин, вряд ли мне успеть в Таббер до ночи. (Он берет цыпленка) Да не пожалейте для меня капельку виски, ведь вы теперь сколько угодно можете его наварить. (Берет бутылку.)
ДЖОН: Ты заслужил ее, вправду заслужил. Ума тебе не занимать. И не забывай о кролике!
БРОДЯГА: Здесь он! (Хлопает себя по карману и уходит. Джон следует за ним.)
...
СИББИ: Где ты был?
ДЖОН: Проводил его и пожал ему руку. Очень умный человек.
Ну разве вы сами этого бы не сделали, если бы наблюдали, как вашу кряжистую жену разводят, как маленького ребенка? А если бы сидели в зале и наблюдали все представление, разве вам тоже не захотелось пожать руку такому выдумщику, который смог себя накормить и собой восхитить? Вот Джон и является тем персонажем, который реагирует подобно зрителям, передает их эмоции. И это замечательно и прекрасно, потому что должен быть наблюдатель, контрольная точка, на которой ты отдыхаешь и которая транслирует твои, читателя/зрителя эмоции, с кем ты бы мог задружиться на согласии с происходящим и отношением к нему)
Так что когда будете читать, обратите внимание на этого персонажа, он вам понравится даже больше бродяги-хитреца. И вот удивительно именно то, что саму историю мы знаем вдоль и поперек с детства, но всего один персонаж оживил историю и она своей предсказуемостью не вогнала в скуку. Можно сделать вывод, что не зря автор получил нобелевку, он умел рассказывать истории)
-
- 0
- 0
Цитаты
Вы можете первыми опубликовать цитату