«Большая книга». Десятка победителей

«Зулейха открывает глаза» – литературный дебют писательницы Гузель Яхиной. Роман, который за год успел отметиться во всех известных литературных премиях, выиграть «Ясную Поляну» и вот теперь «Большую книгу». Зулейха, маленькая проворная татарская женщина, не видела белого света при муже и свекрови. С утра и дотемна она мыла, штопала, готовила, полола. Изредка бегала на могилу к дочкам, все они умерли очень маленькими. Когда семью раскулачили, а мужа убили, Зулейха подумала, что теперь точно конец. А оказалось, что жить можно везде. Трудно, нечеловечески, за гранью, но можно. Эта книга, с одной стороны, об ужасах репресссий, а с другой – об удивительной силе человека, его выносливости и умении искать крупицы счастья даже в самой чёрной тьме.

У романа «Обитель» Захара Прилепина много горячих поклонников и кучка непримиримых недругов. Недруги говорят: что за воспевание Соловков? Что за вторичность: после Горького вновь за ту же тему? Но факт остаётся фактом: из всех книг – победителей «Большой книги» именно «Обитель» стала самой читаемой и обсуждаемой. Узники 1920-х, сплошь русская интеллигенция, описаны Прилепиным очень фактурно. В лагере собрались все: художники (лагерник Афанасьев), офицеры высшего звена (Бурцев), музыканты (Мезерницкий), священники и члены белогвардейского движения. В Соловках, несмотря на тяжёлые бытовые условия, процветают разговоры, размышления, любовь.

«Лавр» Евгения Водолазкина – тяжёлая, трудноперевариваемая, но очень мощная книга. Это история средневекового святого, который обвинил себя в смерти любимой и посвятил жизнь служению людям. Ухаживая за убогими, немощными и чумными, превращая собственную жизнь в «житие», он обрёл дар видеть прошлое и будущее, общаться с любимой, невзирая на параллельные миры. Евгений Водолазкин попробовал разгадать секрет русских старцев, и это ему удалось.

Известный советский писатель Даниил Гранин обратился к исхоженной вдоль и поперёк теме Великой Отечественной войны. «Мой лейтенант» – история частной жизни человека в мясорубке сражений, его панических страхов и нежелания умирать. Резкий диссонанс с прежними военными романами, ценные, почти документальные истории и потрясающая честность.

«Письмовник» Михаила Шишкина – удивительный роман. Он нравится абсолютно всем. Любители любовных линий найдут в нём мощнейшую по красоте и силе историю. Приверженцы магического реализма будут зачитываться страницами параллельного существования героев сквозь события и время. А ещё это эпистолярный жанр и прекрасный язык, достойный называться «великой русской литературой».

Самый крупный исследователь творчества Льва Толстого в России, литератор Павел Басинский сумел превратить реальную историю бегства писателя из Ясной Поляны в увлекательный и захватывающий роман. В самом деле, какой переворот случился в сознании автора «Войны и мира», заставив его бросить всё и убежать от домашнего, годами выстраиваемого порядка и уюта? Здесь нет ни одного придуманного факта, любое слово Басинский может подтвердить десятками документов. Но всё равно это – роман «Лев Толстой. Бегство из рая».

В «Журавли и карлики» Леонида Юзефовича падаешь как в омут – с головой. Вначале на правах стороннего наблюдателя отслеживаешь жизнь геолога в перестроечной Москве. Затем тебя уносит в Османскую империю XVII века, а следом – к рассказу о чудом выжившем цесаревиче Алексее. Что объединяет эти сюжетные линии удивительной плотности? Гомеровский сюжет о «журавлях и карликах», вечном противостоянии двух сил.

Владимир Маканин взялся за осмысление чеченской войны, написав «Асан» - очень мужскую книгу о природе войны, психологии мужчин на войне и том, как всё это устроено на самом деле. Главный герой майор Жилин – царь и бог, выкормыш армии, человек с безумно трудной и интересной точкой зрения на жизнь. В романе нет полутонов и точных оценок, каждый человек делает добро и гадости в силу своего мировоззрения.

«Даниэль Штайн, переводчик», по словам Людмилы Улицкой, самый тяжело давшийся ей роман. В отличие от предельно реалистичных семейных «Медея и её дети», «Искренне ваш, Шурик» и других её текстов, «Даниэль» пронизан отсылками к многовековой истории. Кто он, терпеливый кармелит Штайн, и как соотносится его судьба с парой десятков сквозных персонажей, выписанных в книге? Чтение романа Улицкой – как блуждание по запутанному лабиринту, в котором за каждым поворотом становится всё интереснее.

В своё время Дмитрий Быков положил начало бума любви читателей к биографиям. Несмотря на немалый объём, книга «Борис Пастернак» читалась на одном дыхании, показывала известного писателя в первую очередь не как гения, а как человека со своими бедами и сомнениями, любовью и страстью, неприкаянностью и враждой-дружбой. Неудивительно, что после Быкова подобными вещами занялись многие известные писатели. Рассказывать биографии неканцелярским языком, показывать в писателях людей стало модно. И это хорошо.