Писатели «одной книги». Рейтинг произведений, авторы которых больше ничего не написали

Ретт Батлер, Скарлетт, «Я подумаю об этом завтра» – эти имена и слова известны каждому, даже не читавшему «Унесённых ветром». Роман-эпопею Маргарет Митчелл собрала из разрозненных частей, написанных ею в течение 10 лет. Как и Пастернак с «Доктором Живаго», Митчелл описывает любовные драмы персонажей на фоне разрушения старого уклада жизни, вызванного гражданской войной. Автор, не написавшая ничего, кроме небольшой повести в молодости, отказывалась продолжать свое главное произведение. Однако за неё это сделали другие – книгу «Скарлетт» написала американка Александра Рипли.

Харпер Ли – боевая подруга, одноклассница и соседка Трумена Капоте, автора «Завтрака у Тиффани». Харпер Ли – автор одного романа, нашумевшего «Убить пересмешника...». После его публикации она ушла в тень, не давала интервью и не излагала своего мнения по общественно значимым вопросам. «Лучше быть молчаливой, чем глупой» – вот её позиция по поводу литературы и жизни. Свой второй роман она не дописала, потому что сочла его неидеальным. С единственной книгой всё получилось стремительно. Ли бросила на год работу клерка в авиакомпании и перенесла на бумагу историю из детства. Это судебное дело из небольшого городка Скотсборо, где 9 чернокожих парней обвинялись в изнасиловании 2 белых женщин. Дело было шито белыми грубыми нитками, а несправедливость очевидна даже пятилетнему ребенку, которым была Харпер Ли. Американку вообще влекло к судебным разбирательствам: вместе с Труменом Капоте она работала над «Хладнокровным убийством» – документальным романом о маньяках, вырезавших канзасского фермера и его семью.

Если жизнь Пушкина разобрана по косточкам, то биографию Александра Грибоедова знают единицы. Всем достаточно двух фактов: что он сотворил великую комедию. И что у него смешная фамилия. Пересказывать сюжет «Горя от ума» не имеет смысла: конфликт Чацкого с «фамусовским обществом» накрепко вбит в память в школе. Грустно, что другое главное произведение Грибоедова, гениальная фортепианная соната, было доступно лишь его современникам. Ноты не сохранились, но можно положиться на воспоминания современников Грибоедова. Они утверждали: его знаменитый вальс по сравнению с сонатой – просто детский наигрыш на фортепиано.

Второе рождение поэтессе и писательнице XIX века Эмили Бронте дала Стефани Майер. Сюжет «Грозового Перевала» она частично использовала в саге «Сумерки». Бронте начали массово читать, обсуждая историю мятежной страсти Эрншо и Хитклифа, чьи тела после смерти оказались в одном гробу. Наверняка английская поэтесса успела бы написать ещё парочку гениальных произведений, если бы не умерла в тридцатилетнем возрасте. По крайней мере, её стихи указывают на то, что «Грозовой Перевал» – не случайная писательская удача.

Роман был написан Чернышевским в Петропавловском остроге. Практически сразу попав под пресс цензуры, «Что делать?» разошёлся по стране в сотнях рукописных копий и принёс автору огромную популярность среди молодёжи. Позже его высоко оценит Ленин, что обеспечит роману вхождение во все учебники литературы. Сегодня вопросы, которые занимали «новых людей» Чернышевского, уже не столь актуальны для современных читателей, однако имя писателя навсегда привязано к извечному вопросу. Говоришь «Что делать?» – вспоминаешь Чернышевского. Это на уровне рефлекса, вот попробуйте.

В школе многие из нас ещё читали главы из романа Чернышевского "Пролог", но он остался незаконченным.

Первое, что сказала Мариам Петросян в первом публичном интервью: «Новых книг от меня ждать не стоит». Свой «Дом, в котором…» – толстенную магическо-реалистическую историю – она писала почти двадцать лет и исключительно для себя, друзей и семьи. История о ребятах из детского дома, придумавших себе альтернативную реальность, однако, обрела миллионы поклонников. Несмотря на то что автор больше ничего не пишет, герои продолжают жить благодаря народной популярности. Целые сообщества в Интернете рисуют главных героев, придумывают продолжение сюжета и регулярно проводят «ночи сказок». Именно эта традиция из реальности «Дома, в котором…» особенно полюбилась поклонникам.

Вкратце – похождения гигантских мужиков со всеми вытекающими: много алкоголя, женщин, пьяных приключений и чудовищного обжорства. Можно недоумевать, как столь острая сатира на пороки человечества, церковь и государство прорвалась сквозь сети цензуры XVI века, но факт остаётся фактом: Рабле, сочинивший только 5 книг о нежно любимых великанах «Гаргантюа и Пантагрюэле», вписал себя в мировую литературу (и во все хрестоматии) как автор, не просто помешанный на гигантомании и списках всего и вся, но и как творец, вытащивший низовую народную культуру в сферы, ранее ей недоступные.

Название книги – «Десять дней, которые потрясли мир» – хоть сейчас выноси на передовицу. Немудрено: автор книги – американский журналист, отправившийся в Петербург 1917 года делать репортаж о революционных страстях, разгоравшихся в столице империи.  Джон Рид, убежденный социалист, не смог остаться беспристрастным участником октябрьских событий. И мало того, что крайне лестно отзывался о переходе власти в руки большевиков, ещё и посильно помогал новым хозяевам государства. Репортаж, упакованный в переплёт книги, прославил революцию и имя автора, а советские власти по достоинству оценили заслуги Рида, захоронив прах умершего от тифа журналиста в кремлёвской стене.

В девяностые годы литературоведы нашли наброски «Романа с кокаином» у советского дипломата Марка Леви. Загадка авторства оказалась решённой, но в неё до сих пор верят не все. Почему дипломат, почему история падения наркомана, почему больше ничего не написал? Очень много вопросов. Когда в середине 30-х годов XX века книга вышла под литературным псевдонимом М. Агеев, многие приписали авторство Владимиру Набокову. По стилю действительно похоже. Это очень талантливо описанная история превращения одного гимназиста в опустившегося наркомана потерянной страны.

Литературоведы разного калибра со времён появления «Конька-Горбунка» в печати спорят об авторстве этой сказки, чаще всего приписывая произведение Пушкину. Уж слишком похож лёгкий слог книги на стихи «нашего всего». Тем не менее приключения Ивана-дурака и волшебного горбатого зверя официально приписывают современнику Пушкина Петру Ершову, который так и не написал ничего, кроме знаменитой сказки (и ещё одной малюсенькой поэмы). У Ершова своя правда. Он утверждал, что написанная им сказка – абсолютно народная, он лишь переработал сказания и истории, слышанные им раннее, в литературную форму. Сказка тем временем ушла обратно в народ, и сегодня редко кто вспоминает, что у неё вообще есть автор.