Веерные отключения отопления становились нормой. Конечно, зачем обогревать жилища тех, для кого мороз и серость - основа национальной идентичности.

Слишком хлопотно было бы объяснять ей, что сейчас она находится в той части Шотландии, где делиться своими мечтами - это как делить один шприц на двоих: иногда вроде как и можно, но в итоге себе дороже.

Элена не думает, что человек без тела — это душа, потому что не верит ни в душу, ни в вечную жизнь, хоть никогда и никому об этом не рассказывала. Она и самой себе еле-еле отважилась признаться, когда больше не стало сил лгать.

А когда мы вернемся в Россию? Какой идиотской сантиментальностью, каким хищным стоном должна звучать эта наша невинная надежда для оседлых россиян. А ведь она не историческая, - только человеческая, - но как им объяснить? Мне-то, конечно, легче, чем другому, жить вне России, потому что я наверняка знаю, что вернусь, - во-первых, потому что увез с собой от нее ключи, а во-вторых, потому что все равно когда, через сто, через двести лет, - буду жить там в своих книгах, или хотя бы в подстрочном примечании исследователя. Вот это уже, пожалуй, надежда историческая, историко-литературная...

Так начиналась каждая серия нового сериала «Театр Рэя Брэдбери», премьера которого состоялась на кабельном теле-канале НВО 21 мая 1985 года.

Меня спрашивают: где вы берете идеи? Да прямо здесь. Для меня все вокруг - марсианский ландшафт. Где-то в этой комнате - африканский вельд. А сразу за дверью - маленький городок в Иллинойсе, где я вырос. И на каждом шагу меня окружают лавки волшебника. Я ни в чем не испытываю нужды. Достаточно оглядеться, чтобы получить нужный материал и приступить к работе. Я Рэй Брэдбери, а это Театр Рэя Брэдбери.

если писателю есть что сказать, он может высказываться где угодно. Я и сейчас так думаю. Но теперь мне кажется, что писатель не везде находит, что именно ему нужно сказать. Писать можно всюду. Но не везде можно осознать, о чем ты действительно должен написать.